Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1872—1875). Том 1 - [90]
Главный вопрос касательно негритосов, который вы мне предложили решить[22], был: действительно ли негритосы Филиппинских о-вов брахикефалы? На это я отвечу положительно: да! Для того чтобы подтвердить цифрами факт, для которого достаточно было нескольких часов наблюдения, я измерил человек у двадцати отношение длины черепа к ширине его. Предполагая длину 100 и принимая в соображение слой, волос, ширина колебалась между 87.5 и 90.0.[23] Эти цифры ясно доказывают, что черепа негритосов брахикефальны. Итак, вероятно, брахикефальные черепа, виденные вами в Гунтеровском музее, принадлежат негритосам.
Перейдем к другому вопросу, представляющемуся по разрешении первого.
Так как негритосы брахикефалы, папуасы же долихокефалы, то действительно ли принадлежат они к одной и той же расе? На это я снова отвечу: да, и вот на каком основании.
Первого взгляда на негритосов мне было достаточно, чтобы признать их за одно племя с папуасами, которых я видел на островах Тихого океана и с которыми я прожил 15 месяцев на Новой Гвинее. Я был даже поражен сходством физиономий некоторых негритосов с туземцами о-вов Ново-Гебридских, Новой Ирландии и Новой Гвинеи, которых лица, так как я со многих снимал портреты, ясно сохранились у меня в памяти. Не только их лица, но и их обращение между собою, с женщинами и детьми, даже выражение лица, манера говорить и сидеть, их пляски и песни напоминали мне живо папуасов Новой Гвинеи. Если общий habitus, несомненно, свидетельствует о тождестве племен, то как согласить это с формой черепа, которая различна у обоих? Но действительно ли все папуасы долихокефалы? Ваше мнение, основанное на исследовании черепа туземцев Новой Гвинеи, о существовании по крайней мере двух типов папуасов[24], я не только разделяю, но даже убежден, что одну Новую Гвинею населяют более чем два типа папуасов. Жители других меланезийских архипелагов также отличаются от туземцев Новой Гвинеи, хотя все эти отличия не противоречат их сродству.
Итак, я думаю, что между многими разновидностями папуасского племени находятся и такие, которые, подобно негритосам Люсона, брахикефальны или у которых размеры черепа приближаются к брахикефальной форме[25].
Вот еще одно замечание, которое, может быть, покажется вам интересным. Записывая параллельно слова негритосов и тагалов, я нашел у первых немало самостоятельных слов, так что мнение Притчарда, что негритосы совершенно утратили свой язык, неверно[26]. На мой вопрос, понимают ли они (негритосы) язык соседних негритосских народцев, они отвечали отрицательно, прибавив, что у каждого народа свой язык. Итак, и здесь представляется обширное иоле исследования.
Собрание этих рудиментов языка, а также сохранившихся обычаев[27] подтвердит, надеюсь, то мнение, что хотя негритосы Люсона и брахикефальны, но что они положительно принадлежат к племени папуасов.
2 апреля 1873 г.
В Китайском море, на клипере «Изумруд».
Путешествие из Бюйтензорга в аМбоину
(15/XII—21/I 1874 г.)
15 декабря. Около 12 часов ночи выехал я из Бюйтензорга. Я предпочел пятичасовую езду в карете двухчасовой езде по железной дороге потому, что мог провести еще несколько часов в семействе Л., и потому, что предпочитаю отправляться в путь вечером или ночью. Сон благотворно действует, и разлука с близкими людьми переносится как будто в мир грёз. Мне жаль было расстаться с Бюйтензоргом, где я так беззаботно провел с лишком 6 месяцев между хорошими людьми; при выезде из парка мне хотелось вернуться… Я старался заснуть, и это мне удалось, так как я очень устал при укладке вещей, к тому же карета была покойна и наполнена подушками и одеялами.
К рассвету, около полпятого утра, мы въехали в Батавию. На дворе дома резидента я был встречен слугами его, которые уже ожидали меня. Вещи были перенесены в телегу, и тощая крысообразная кляча повезла их к пристани. Написав несколько строк г-ну Л. и Фольцу, я позавтракал затем с резидентом и его женой. Затем мы отправились с ним к пристани. Когда мы ехали вдоль канала, который соединял старый и новый город и в котором мылись, купались, испражнялись туземцы и китайцы, речь зашла о холере, которая уже более 6 недель господствовала в Батавии и от которой умерло за это время около 2000 чел. Резидент заметил, что китайский квартал, очень тесно населенный и грязный, доставил самый малый контингент умерших, и что он думает объяснить это обстоятельство тем, что китайцы не употребляют сырую воду, а вареную в виде чая, малайцы же много пьют и несколько раз в продолжение дня купаются в инфицированной ими же воде канала. Европейцев умерло в эту эпидемию не менее 200 чел.
В гавани пестрая толпа теснилась около нагруженных и нагружающихся барок, шлюпок. Два небольших пароходика ожидали: один — отвезти, другой — привезти пассажиров с рейда, так как один пароход, «Король Вильгельм III», отправлялся в Самаранг, Сурабайю и Молуккский архипелаг, другой, «Нева», должен был привезти европейскую почту из Сингапура.
Публика, которая отправлялась со мной, была разнообразна. Между прочим семья богатого китайца отправлялась с ним до Самаранга. Две небольших девочки, лет 8 и 11, были одеты в очень пестрый костюм; желтый, лиловый, красный шелк опутывал их худенький стан; лица были набелены рисовой мукой, на руках и пальцах блестело множество золотых браслетов и колец со многими драгоценными камнями. Рядом с ними дети лип-лап представляли антропологический вопрос: отчего эти обе группы детей, родившиеся от матерей одной (малайской) [расы], но от разных (китайцев и европейцев) отцов, одни представляют почти китайский тип, в других же (лип-лап) малайский тип замечательно преобладает? Но не только китайцы налагают свой тип на детей от туземных женщин, но и негры. Дети этих последних сохраняют почти все особенности негритянской расы: курчавые волосы, строй лица, но имеют немного более светлый цвет лица.
Знаменитый русский путешественник и этнограф Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846—1888) открыл цивилизованному миру уникальную природу Новой Гвинеи и экзотическую культуру населявших ее аборигенов. В своих дневниках он рассказал о жизни и приключениях среди диких племен Берега Маклая, названного так еще при жизни исследователя. Сейчас в те места летают самолеты туристических авиалиний, – но первым сошел по трапу на берег загадочной «Папуазии» русский исследователь и натуралист.В год 150-летия со дня его рождения Миклухо-Маклай был назван ЮНЕСКО Гражданином мира.
Имя замечательного российского путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая навечно занесено в книгу открытия Земли. Его дневники, записки, сообщения о жизни во второй половине XIX в. среди папуасов Новой Гвинеи, составившие этот сборник, не только рассказывают о подвиге ученого, но и знакомят с ранее неизвестным. Материалы будут с интересом прочитаны всеми, кто стремится познать неизведанное, принять участие в освоении незнакомых уголков земного шара.
В книге помещены путевые дневники, статьи и письма великого русского путешественника, ученого-гуманиста Николая Николаевича Миклухо-Маклая. Центральное место занимают его рассказы о пребывании на Берегу Маклая, о взаимоотношениях с папуасами, о торжестве дружбы, человечности, взаимопонимания. В книге раскрываются нравственный облик русского ученого-демократа и его жизненные принципы, предстает трудный, исполненный драматизма жизненный путь.
Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846–1888) выдающийся русский путешественник, этнограф, изучал коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании. В данной книге он очень интересно и увлекательно рассказывает о своем путешествии на северо-восточный берег Новой Гвинеи (ныне берег Миклухо-Маклая), о жизни, обычаях и нравах папуасов, населяющих этот остров.
Книга открывает для читателей мир истории, архитектуры и культуры античных греко-римских городов, расположенных в западной части современной Турции. Вместе с автором вы побываете в античных городах, оказавших очень сильное влияние на развитие европейской цивилизации, таких как Милет, Эфес, Пергам, Сарды, Приена, Афродисиас и др. Детальное, яркое описание позволит читателю ощутить себя современником исторических личностей, тесно связанных с этим регионом — Фалеса, Фемистокла, Аристотеля, Гераклита, Александра Македонского, Марка Антония, римских императоров Адриана, Траяна, Марка Аврелия, первых апостолов, пройтись по тем же улицам, по которым ходили они, увидеть места, описанные в самых известных древнегреческих мифах и трудах античных историков и писателей.
В книге описывается путешествие, совершенное супругами Шрейдер на автомобиле-амфибии вдоль Американского континента от Аляски до Огненной Земли. Раздел «Карта путешествия» добавлен нами. В него перенесена карта, размещенная в печатном издании в конце книги. Для лучшей читаемости на портативных устройствах карта разбита на отдельные фрагменты — V_E.
Аннотация издательства: «Автор этой книги — ученый-полярник, участник дрейфа нескольких станций «Северный полюс». Наряду с ярким описанием повседневной, полной опасностей жизни и работы советских ученых на дрейфующих льдинах и ледяных островах он рассказывает об успехах изучения Арктики за последние 25 лет, о том, как изменились условия исследований, их техника и методика, что дали эти исследования для науки и народного хозяйства. Книга эта будет интересна самым широким кругам читателей». В некоторые рисунки внесены изменения с целью лучшей читаемости на портативных устройствах.
Заметки о путешествии по водному маршруту из Кронштадта в Пермь. Журналист Б. Базунов и инженер В. Гантман совершили его за 45 дней на катере «Горизонт» через Ладожское озеро, систему шлюзов Волго-Балта, Рыбинское водохранилище, по рекам Волге и Оке.
В этой книге впервые на русском языке публикуются путевые записки трех английских путешественников XIX в. Выдающийся математик и физик Уильям Споттисвуд (1825–1883) в 1856 г. приобрел в Казани диковинное для англичанина транспортное средство – тарантас и проехал на нем по Европейской России от Москвы до Астрахани, побывал в городах и селах, заглянул в буддийский монастырь. Несмотря на то что незадолго до этого закончилась Крымская война, в которой родина путешественника противостояла нашей стране, англичанина принимали с исключительным радушием и во всем ему помогали. Известный эколог Джон Кромби Браун (1808–1895) несколько лет провел в России.
Автор этой книги врач-биолог посетил.) Мексику по заданию Министерства здравоохранения СССР и Всемирной организации здравоохранения для оказания консультативной помощи мексиканским врачам в их борьбе с малярией. Он побывал в отдаленных уголках страны, и это позволило ему близко познакомиться с бытом местных жителей-индейцев. Описание природы, в частности таких экзотических ландшафтов, как заросли кактусов и агав, различных вредных животных — змей, ядозуба, вампира, придает книге большую познавательную ценность.