Путешествия на Новую Гвинею (Дневники путешествий 1872—1875). Том 1 [заметки]
1
См. F i n s c h. NeuGuinea und seine Bewohner. Bremen, 1865, S. 12. Petermanns Geographische Mitteilungen, 1869, Taf. 20.— Звездочками обозначены примечания самого Миклухо-Маклая. — Ред.
2
К. V. В a e г. Ueber Papua und Alfuren, Måm. de l’Acadåmie des Sciences de St. Påtersbourg. Sixieme Sårie, Sciences Naturelles, t. VIII, 1859, p. 275.
3
W a i t z. Anthrop. d. Naturvölker. V, Heft Malayen. 1865, S. 1.
4
J u k e s. Narrative of the Surveying Voyage of H. M. S. «Fly», 1842–1846. London, 1847, v. I, p. 291.
5
A. R. W a l l a c e. Der Malayische Archipel. Deutsche Ausgabe von Meyer. Braunschweig.
6
Выйдя из Кронштадта 8 ноября (н. ст.) 1870 г. и зайдя в Копенгаген, Плимут, о. Мадейру, о. С. Винцент (один из о-вов Зеленого мыса), Рио-де-Жанейро, Пунта Аренас и бухту св. Николая в Магеллановом проливе, Талькахуано, Вальпараисо, о. Рапа-Нуи, о. Мангареву, Папеити (на о. Таити), Апию (на о. Уполу, одном из о-вов Самоа), о. Ротуму и порт Праслин (на о. Новой Ирландии), мы на 346-й день увидели берег о. Новой Гвинеи.
7
Горы Финистер (или, как туземцы называют их, Мана-Боро-Боро), достигающие высоты с лишком 10 000 футов, тянутся параллельно берегу, т. е. в западно-северо-западном направлении, и представляют род высокой стены, круто поднимающейся от моря, так как высочайшие вершины их находятся приблизительно милях в 40 от него. Влажный воздух, встречая эту стену, поднимается и, охлаждаясь, образует облака, которые мало-помалу закрывают часов в 10 или в 11 утра весь хребет, за исключением более низких гор (1500 или 2000 футов высоты). Накопившиеся в продолжение дня облака должны разрешиться к ночи, при быстром понижении температуры, сильным ливнем, сопровождаемым обыкновенно грозой. Таким образом, к утру облака снова исчезают с гор, и хребет Финистер бывает виден во всех деталях.
8
Светло-зеленый цвет оказался цветом высокой травы (разные виды Imperata) на поляне по скатам гор.
9
Мыс Дюпере, названный так Дюмон-Дюрвилем, оказался не мысом материка Новой Гвинеи, а одним из островков архипелага, который я впоследствии назвал архипелагом Довольных людей
10
В 18… [пропуск] П. Н. Назимов был произведен в контр-адмиралы.
11
У самого берега глубина была несколько сажен.
12
Мне кажется здесь подходящим объяснить, что я это сделал вследствие следующего обстоятельства. Когда перед уходом корвета «Витязь» из Кронштадта вел. кн. Константин Николаевич 17 октября 1870 г. осматривал суда, отправлявшиеся в Тихий океан (корвет «Витязь», клипер «Изумруд», лодки «Ермак» и «Тунгуз»), он при осмотре корвета зашел и в мою каюту, где между прочим спросил меня, не может ли он что-либо для меня сделать. На это я отвечал, что все, что я желал, уже сделано, так как я уже нахожусь на корвете, который перевезет меня на берега Новой Гвинеи, и что мне остается только выразить мою глубочайшую благодарность за помощь моему предприятию. Когда же князь предложил еще раз подумать, не надо ли мне чего, мне пришла мысль, которую я выразил приблизительно в следующих словах: «Вашему высочеству известно, что так как цель моего путешествия на Новую Гвинею — научное исследование этого малоизвестного острова, то для меня очень важно, чтобы результаты моих исследований и открытий не пропали для науки. Ввиду того, что я не могу сказать заранее, как долго мне придется прожить на Новой Гвинее, так как это будет зависеть от местной лихорадки и от нравов туземцев, я из предосторожности запасся несколькими медными цилиндрами для манускриптов разного рода (дневников, заметок и т. п.), которые в этих цилиндрах могут пролежать зарытыми в земле несколько лет. Я был бы поэтому очень благодарен, если бы можно было устроить таким образом, чтобы русское военное судно зашло через год или несколько лет в то место берега Новой Гвинеи, где я останусь, с тем чтобы, если меня не будет в живых, мои рукописи в цилиндрах были вырыты и пересланы Русскому географическому обществу». Выслушав меня внимательно, князь, пожимая мне на прощанье руку, сказал, что обещает не забыть ни меня, ни моих рукописей на Новой Гвинее. Помня это обещание генерал-адмирала, я выбрал подходящее место для зарытия цилиндров и указал его офицерам «Витязя».
13
Это вкладывание пальца, иногда и двух, в рот оказалось очень характерным и общим выражением удивления у туземцев.
14
Я постоянно замечаю, что для отыскания подходящего листа туземцы уходят в лес и возвращаются с каким-нибудь листом, но не всегда одинаковым.
15
Ч а р к и — чилийское название сушеной говядины, привезенной мною из Вальпарайсо.
16
Буамбрамрами называются большие хижины, особенным образом построенные и назначенные исключительно для мужчин.
17
Я до сих пор не стрелял из ружья или револьвера в присутствии туземцев. Звуки выстрелов, когда я убиваю птиц в лесу, они не соединяют с понятием о смертоносном оружии.
18
Доступных единственно для мужчин, как я узнал впоследствии.
19
Которая оказалась vagina foliorum (влагалищем листа) арековой и других пальм.
20
В точности я не мог определить, где живут эти люди; мне известно только, что где-то за рекой, около Марагум-Мана, и составляют не одну, а много деревень.
21
Кроме указания рукой или кивком головы в каком-нибудь определенном направлении, туземцы иногда заменяют эти жесты высовыванием кончика языка то направо, то налево, смотря по месту нахождения указываемого предмета.
22
См. письмо академика К. М. Бэра в моей программе (Изв. Русск. геогр. общ., 1870, № 8, стр. 264). — Ред.
23
Череп, который был для меня выкопан в лесу в горах около дер. Пилар и несомненно принадлежал негритосу, имел (принимая длину за 100) ширину 89.5.
24
К. М. von В а е r. Über Papuas und Alfuren. S. 64.
25
Черепа папуасов берега Маклая на Новой Гвинее вообще долихокефальны, но отношение ширины к длине некоторых измеренных мною показывает возможность перехода к более брахикефальной форме. Отношение ширины к длине черепа (предполагая последнюю равной 100) колеблется между 73 и 79. Последняя цифра позволяет мне думать, что, может быть, между папуасами Новой Гвинеи и других меланезийских архипелагов найдутся черепа более брахикефальные или между негритосами более долихокефальные.
26
Земпер нашел также в языке негритосов «… trotz der grossen Ueber-einstimmung mit dem Tagaloc und einigen anderen Dialekten, doch ein-zelneabweichende Wörter» (C. Semper. Die Philippinen und ihre Bewohner. 1869, S. 138, Anmerkung 5).
27
Что таковые сохранились — очень естественно при их уединенной и кочевой жизни, причем некоторые оригинальны и интересны. Приведу следующий пример, сообщенный мне людьми, живущими в их соседстве, знающими их язык и заслуживающими доверия. Когда кто из негритосов, находясь в лесу, вздумает подкрепиться едой, которую он имеет с собою или которую добыл в лесу, то он не иначе может начать есть, как несколько раз громко прокричав приглашение разделить с ним трапезу каждому находящемуся в районе его голоса. Не сделавший этого строго наказывается (меня даже уверяли, смертью), если его неподчинение обычаю узнается каким-нибудь образом. Я сам заметил, что касательно огня у них имеются те же обычаи, как и у папуасов юго-восточного берега Новой Гвинеи: они просили меня не бросать объедков кушаний и не плевать в огонь, что я делал нарочно, чтобы узнать, как они к этому отнесутся.
28
Песчаный берег — по-малайски.
29
Запись 3 мая сделана по-немецки. — Ред.
30
У автора ошибочно Mac Luer. — Ред.
31
Запись за 14 мая, очень черновая и беспорядочная, пропускается.
В ней речь идет о родословной радьи Кильвару. — Ред.
32
Сбоку красным карандашом написано: Echidna. — Ред.
33
Эта запись, на отдельной странице, сделана, видимо, около конца августа 1874 г. — Ред.
34
У р у м б а й — большая непалубная лодка, с каютой в виде хижины посередине. Борт урумбая не выше 1.5 фута от ватерлинии, нос и корма заострены и высоки. Урумбай, общеупотребляемое судно в Молуккском архипелаге, бывает очень различной величины; мой урумбай мог поднять не более 2 тонн груза.
35
А х м а т, папуасский мальчик лет 12, был подарен мне в январе 1873 г. султаном Тидорским. Пробыв около 5 месяцев на клипере «Изумруд», он выучился говорить по-русски, и я до сих пор не говорю с ним иначе, как на этом языке. Хотя он имеет очень незначительную склонность к послушанию, но бывает мне полезен, будучи сметлив и расторопен.
36
М а с о й — кора дерева из семейства лавровых — употребляется на Востоке как лекарство.
37
Папуасы Лакайя часто испытывали нападение хонгий султана Тидорского и папуасов Оним, что сделало их очень подозрительными и злобными.
38
Морские экспедиции многочисленных пирог с целью убийств, грабежа и добычи рабов.
39
Очерк образа жизни папуасов берега Маклая, еще прошлый год почти готовый к печати, я не замедлю прислать в скором времени.
40
Только у горного населения Папуа-Ковиай я встретил собак, береговые жители не имеют даже и этого домашнего животного. Так как и в горах собак очень немного, то их не употребляют в пищу, как на берегу Маклая.
41
А т а п — пласты особенным образом связанных листьев ниповой или саговой пальмы; употребляется в Ост-Индском архипелаге для покрытия крыш и иногда для стен хижин.
42
Мое нездоровье в Амбоине, а затем возвращение на Яву замедлили пересылку и высылку этого сообщения до августа месяца. Ти-Панас, на о. Яве, 20 августа 1874 г.
Знаменитый русский путешественник и этнограф Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846—1888) открыл цивилизованному миру уникальную природу Новой Гвинеи и экзотическую культуру населявших ее аборигенов. В своих дневниках он рассказал о жизни и приключениях среди диких племен Берега Маклая, названного так еще при жизни исследователя. Сейчас в те места летают самолеты туристических авиалиний, – но первым сошел по трапу на берег загадочной «Папуазии» русский исследователь и натуралист.В год 150-летия со дня его рождения Миклухо-Маклай был назван ЮНЕСКО Гражданином мира.
Имя замечательного российского путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая навечно занесено в книгу открытия Земли. Его дневники, записки, сообщения о жизни во второй половине XIX в. среди папуасов Новой Гвинеи, составившие этот сборник, не только рассказывают о подвиге ученого, но и знакомят с ранее неизвестным. Материалы будут с интересом прочитаны всеми, кто стремится познать неизведанное, принять участие в освоении незнакомых уголков земного шара.
В книге помещены путевые дневники, статьи и письма великого русского путешественника, ученого-гуманиста Николая Николаевича Миклухо-Маклая. Центральное место занимают его рассказы о пребывании на Берегу Маклая, о взаимоотношениях с папуасами, о торжестве дружбы, человечности, взаимопонимания. В книге раскрываются нравственный облик русского ученого-демократа и его жизненные принципы, предстает трудный, исполненный драматизма жизненный путь.
Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846–1888) выдающийся русский путешественник, этнограф, изучал коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании. В данной книге он очень интересно и увлекательно рассказывает о своем путешествии на северо-восточный берег Новой Гвинеи (ныне берег Миклухо-Маклая), о жизни, обычаях и нравах папуасов, населяющих этот остров.
Здравствуй, дорогой читатель. Если ты держишь в руках эту книжку, значит, хоть капелька любви к путешествиям есть в твоем сердце. Я проведу тебя с собой в интересный и захватывающий мир путешествования автостопом по нашей замечательной Родине. Мы проедем по России от Москвы до поселка Эссо, который находится в самом центре Камчатки, побываем на Байкале, возле камчатских вулканов и в других красивых, пусть и не столь известных уголках страны, встретим множество замечательных людей, посетим массу музеев, покатаемся на различных транспортах – от мотоцикла до океанского теплохода и увидим, услышим и почувствуем еще много интересного и замечательного.
В этой увлекательной книге рассказывается о жизни африканских студентов в Российской Федерации. С иронией она обращается к стереотипам в российском обществе. Такие как повседневная жизнь африканских студентов, их отношения с русскими людьми, их романтические отношения с русскими девушками, с полицией, их жилищные условия — все описано в этой книге. Читая эту книгу, улыбка и хорошее настроение вам обеспечены.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Константина Колотова, современного российского путешественника, отправившегося в кругосветное путешествие на велосипеде, приглашает читателя разделить этот дальний (и до сих пор продолжающийся) путь по величайшим точкам планеты Земля. Настоящая книга призвана показать, что мир бесконечно глубок и прекрасен.
До сих пор Япония для нас – это страна, лежащая за пределами наших представлений о мире, за гранью действительности, обитель сновидений. Писатель Марина Москвина и художник Леонид Тишков побывали в Токио, Киото, Наре, прошли по тропинкам поэта Басё, медитировали в монастырях, поднялись на Фудзи – так родилась эта головокружительная книга, где сквозь современность просвечивает образ древней Японии, таинственной земли, по которой бродят тени дзенских Учителей, где звучат и поныне голоса мастеров японской поэзии, бросивших вызов не только поэзии о любви, но и самой любви…