Путешествие за счастьем - [22]

Глава 13

"Если на картине изображен фей - это несомненно портрет. Кроме случаев, когда на картине изображен еще и конь. Если есть конь - то это батальное полотно"

Из учебника "Искусство внутреннего и внешних миров"

 Духота сгущалась, давила и собралась в грозу. Молнии рвали небо, гром громыхал, ветер гнул деревья, капли дождя прыгали по листьям. Потом ветер оттащил грозу подальше и дождь один остался отвечать за непогоду. К делу он подошел очень ответственно: из всех сил лупил по земле, хлестал по лужам, барабанил по крышам. Гер давно ушел. Синни сидела на диване и в восьмой раз перечитывала отобранную у Гера газету. На второй странице некая Фуксия брала интервью у господина Бальзамина. Тот бодро рапортовал, как замечательно была организована эвакуация, как радостно и энергично собирались на новые места жители Солодовой пустоши. О подвиге господина Лютика, сжегшего контору перемещений и чуть самого при этом не погибшего, подробно рассказывал. Куда уехали ее родители и родные Дуни и Ясколки, понять из этой статьи было невозможно. Дуня обложилась конспектами и тетрадями и пыталась рассчитать, сколько нужно маны, чтобы совершить перемещение домой. Получалось семь тысяч осчастливливаний.

  - Вот ведь, клоп вонючий! - в сердцах выругалась Дуня, - глупости мы делали! Надо было осчастливливать всех без разбору. Как этот Герань. Чтобы счастье большое, чтобы маны много. Сейчас бы домой ушли.

  - Да! И с маной мы бы быстро этим гремлинам наподдавали. Все, никаких выслеживаний. Выскочили, осчастливили и домой, без всяких старушечьих бредней, - соглашалась с ней Синни, - а то слушали всяких... невозвращенцев.

  Ясколка хотела им возразить, но, поняла, что сейчас ее не услышат. Она решила пойти погулять, пусть не на улице, так хотя бы по чердаку. На чердаке было сыро и зябко, по слуховому окошку сплошным потоком текла вода, по крыше стучал дождь. Ясколка озябла и уже хотела идти домой, но совершенно случайно подняла взгляд и замерла в удивлении. Картина изменилась. По-прежнему на ней был маленький стол, шкаф с книгами и кресло. Вот только мужчины на картине больше не было. В кресле вольготно расположился один черный кот.

  - Но как же это, - прошептала Яся, - тут же был... тут же был ...

  - Тут был я, - негромкий голос заставил Ясю обернуться. Недалеко от нее стоял высокий черноволосый мужчина. Он немного торжественно поклонился:

  - Рейг, к вашим услугам, юная леди.

  Поклон был так изящен, сюртук незнакомого фея так старомоден, что Яся, сама не зная зачем, сделала книксен. Первый раз в жизни. А когда подняла взгляд, наткнулась на такую веселую мальчишечью улыбку, что не выдержала и рассмеялась.

  - А я Яся. А вы фей? Вы местный? А как вы попали на портрет? Ой, я тараторю всякие глупости. Я приглашаю вас в гости к нам, - и Яся махнула рукой в сторону домика.

  - Я несомненно фей, живу тут так долго, что уже местный. В портрете я спал. Спасибо за приглашение, - Рейг поднялся следом за Ясей на крыльцо.

  - Как же давно я не был в фейском домике! А в таком уютном, вот просто никогда, - смеялся Рейг, и феи вместе с ним. За те два часа, что новый знакомый провел у них в гостях, феи успели его постеснятся, с ним пококетничать, а еще покормить и пожалеть Рейга. И рассказать ему о себе. И это оказалось так здорово, когда рядом есть кто-то опытный, знающий, кто может хотя бы выслушать.

  - Когда-то, очень-очень давно я тоже попал в мир Кленового листа из Обители фей. Так же как вы, сначала думал, что мне повезло и я совершу много подвигов, соберу много маны, все будут мной восхищаться. Потом узнал, что меня просто выслали.

  - Как нас?

  - Как вас. Потом я понял, что меня спрятали. Сам пытался выбраться. Сколько я глупостей наделал, сколько бед натворил, вот в точности как этот молодой Герань.

  - Но ведь ману собрали?

  - Нельзя так счастье делать. Исчезает счастье и мана исчезает. Пока я это понял, пока исправил все... Ману я собрал, переместился, но было уже поздно. Слишком многое изменилось дома, да и я прикипел душой к этому миру. Так я и остался тут. С маной изменил свой рост и стал одним из местных великанов. Очень интересно оказалось не наблюдать, а жить. Вот, Академию основал.

  - А потом?

  - Потом? Скучно стало потом, слишком много веков я жил, устал. Я ушел в портрет и заснул. И кот мой заснул вместе со мной. А вы нас разбудили. И теперь мне опять очень интересно посмотреть, во что превратился мир без меня.

  - Ничего не понимаю, - призналась Дуня, - стали великаном, а теперь? Теперь же вы нормального роста?

  - Чтобы заснуть в портрете на много веков, нужно быть самим собой, настоящим. А настоящий я именно фей.

  - А я не понимаю другого, - неожиданно зло сказала Синни, - нас спрятали или нас выслали, какая разница? Нас считают бестолочами? Или слабаками? Никчемными? Вы с этим смирились так легко?

  - Не легко, - Рейг помрачнел, - есть вещи, которые не говорят молодым феям. Считается, что темное знание запятнает душу, и вы не сможете легко нести счастье. И я сомневаюсь, вправе ли я вываливать на вас всякие мерзости.

  - Говорите, мы должны знать, - потребовала Синни.