Путешествие за край земли - [19]

– Вы сегодня сговорились, что ли? – возмутился Мартин, – с самого утра как начали меня пугать. Вот теперь мне и кушать совсем не хочется.

– Доедай, – строго проговорила бабуля.

– Спасибо, я наелся. И потом дел у нас сегодня очень много, так что раньше начнем, быстрее закончим.

– Хорошо, собирайся. Пойдем к старику Эрни. Только потом не проси, разогревать не буду, спать пойдешь голодным.

Мартин вышел из-за стола, бабуля быстро сложила грязную посуду в таз, накрыла полотенцем. Ворон уже перелетел и нетерпеливо переминался на вешалке перед дверью. Августа проверила, как Мартин застегнулся, развернула и выставила его за дверь. Затем сняла с полки фонарь, посмотрела все ли в порядке в доме и вышла следом. Карак сразу же устроился у Мартина на плече. Так и ехал до самого маяка. Путь до маяка оказался довольно занимательным, встречные люди здоровались, спрашивали как дела. Бросали любопытные взгляды на сидящего на плече Мартина ворона, но вопросов не задавали. Карака веселило замешательство людей, он периодически щелкал клювом, стараясь не выпустить смех, рвущийся наружу. Мартину словно передалось настроение ворона, и он едва сдерживал улыбку, и обязательно, когда здоровался с прохожими, поворачивался к ним плечом, на котором восседал ворон. Когда они прошли поселок и повернули к маяку, Карак, громко каркая, сорвался с плеча и несколько раз облетел вокруг них, сопротивляясь потокам ветра, который словно бы поджидал их на самой вершине.

Постучав в дверь, они услышали: «Входите, не заперто». Августа не стала ждать повторного приглашения на ветру и, распахнув дверь, протолкнула Мартина внутрь и вопросительно посмотрела на ворона. Ворон незаметно юркнул в дом. Мартин повесил свою куртку на вешалку у входа, чем тут же воспользовался Карак, забравшись в рукав, только клюв торчал из ворота.

– Августа, дорогая, проходи, – радушно вскричал Эрни, – Мартин, рад тебя видеть. Надеюсь, у вас все в порядке.

– В порядке, в порядке. Вот зашли к тебе с маленькой просьбой. Можешь вырезать Мартину дудочку и этой веточки дуба? Мартин, покажи.

Мартин вытащил из рюкзака веточку, подаренную духом-хранителем дерева, и протянул старику Эрни.

– Да, уж – скептически сказал смотритель маяка, повертев в руках прутик, – посущественней ничего не нашлось?

– А ты хотел, чтоб мы пришли к тебе с дубиной двухметровой, – вскинулась Августа, – что есть, на том и спасибо. Ну как? Сможешь?

– Разве что очень маленькую, вроде свистульки, на три ноты, не больше.

– Ты, главное, сделай, а с нотами мы как-нибудь потом сами разберемся.

– Хорошо. Только света побольше надо. Ты пока зажги все лампы, на улице темнеет, а я схожу за инструментами.

Августа прошлась по комнате, зажигая все керосиновые лампы вдоль стен и на столе. Эрни вернулся с полными руками различных приспособлений. Подойдя к столу, он начал их раскладывать, одни справа от себя, другие слева.

– Так, и что мы имеем? – пробормотал Эрни, доставая очки и рассматривая прутик, – ага, так я и думал.

Он, ножом обрезал края, потом взял ткань для полировки и начал аккуратно обрабатывать всю поверхность.

– Тут важно не торопиться, веточка маленькая, потому надо аккуратно все делать. Любой музыкальный инструмент – сложная задача. Главное, не испортить душу инструмента. Вот вроде бы что может быть проще дудочки… Ан нет. Чуть дрогнула рука или ошибся глаз, и все, она уже звучать не будет.

Мартин и Августа, затаив дыхание, следили за неторопливой работой Эрни. А тот, в свою очередь, продолжал:

– Я считаю, что музыка – одно из самых чудесных изобретений человека. А какое разнообразие музыкальных инструментов? Раньше человек видел музыку во всем. И в камнях, и в деревьях, и в траве. К примеру, самый первый музыкальный инструмент – это колено. Что может быть проще: сидя, похлопывать себя по колену или животу. Или по дереву или камню… Музыка родилась вместе с человеком. Ударные инструменты были на заре человеческой истории. А какая сложная наука, изготовить барабан, они все такие разные. И большие, и маленькие, и толстые и тонкие, и полые и цельные… В общем, звучит все, к чему человек прикасается. И не надо слов, когда есть музыка. Я слышал от одного путешественника, что на юге в дремучих джунглях люди на десятки километров передают сообщения с помощью барабанов. А как бой барабанов тревожит душу. Он призывает и к бою, и к борьбе и позволяет успокоиться или наоборот взбодриться.

Барабан – он как сердце, только снаружи. А дудочки – это уже дыхание музыки. Мартин, сложи-ка губы трубочкой!

Мартин сложил.

– А теперь дуй, – продолжал Эрни. Мартин попытался, но только издал несколько неприличных звуков. – Не сразу получается. Вот послушай.

Эрни начал издавать свистящие звуки, в которых смутно угадывалась мелодия.

– Тоже разучился. Давненько не свистел. Вот тебе наглядный пример первой дудочки. Постукивая по колену и посвистывая, человек никогда не был один. Ни в глухом лесу, ни в жаркой пустыне, ни в открытом море. С ним всегда находилась его песня.

И чем больше человек познает мир и предметы его окружающие, тем сложнее становятся песни и инструменты. Вот струнные инструменты появились благодаря охоте. Конечно, я не могу говорить с уверенностью, но, возможно, первой струной была тетива лука. Когда охотники уходили за добычей и ночевали вдали от дома, то сидя ночью у костра, они пели песни о доме, который покинули, об удачной охоте, пытаясь задобрить лесного хозяина, или усыпляли бдительность зверя, или пытались понять, зачем звездное небо над головой. Пели, постукивая по колену, посвистывая, подергивая тетиву. Это сейчас придумали скрипки, виолончели, арфы, гитары, а тогда и музыка была проще. Настоящая. Естественная. Песни были о том, что действительно волновало человека, что его окружало. В песнях звучало все, что человек пытался понять, на что он пытался повлиять. К примеру, с помощью песен люди пытались колдовать. Да, не удивляйся. Пытались заговорить ветер, чтоб он дул в нужную сторону, или зверь подошел к ловушке. Они думали, что если перепоют ветер или просто попросят его о чем-то, то это получится. Раньше считалось, что ветер разумен, и обращаться к нему надо как с равному или даже с большим уважением. И не только к ветру. Ко всему, что их окружало. Лес, море, горы, поля, реки, трава, камень – все они имели душу и свою песню, с того момента, как пришел в этот мир человек.