Путешествие вокруг света - [48]

Теперь коротко расскажу о событиях, предшествовавших нашему появлению на Сандвичевых островах.

Некий доктор Шеффер в 1815 году прибыл на корабле «Суворов» (капитан корабля — лейтенант Лазарев)^{161} как судовой врач в Ситху [Ситку] и остался там на службе у Российско-Американской компании. Возможно, посланный г-ном Барановым с научными целями, он попал на Сандвичевы острова, где пользовался покровительством короля. Доктор Шеффер объехал многие острова. На Ваху, у которого стояли два корабля Росссийско-Американской компании («Клеменция» и «Открытие»), были допущены какие-то выпады против короля и местной религии. Люди Шеффера водрузили свой флаг над капищем^{162}. Европейские посредники вмешались в конфликт, и Шеффер вынужден был ретироваться. Затем он отправился на западные острова и побудил тамошнего вождя Тамари выступить против своего сюзерена Тамеамеа.

Известно, что бывший ранее самостоятельным король Отуаи и западных островов уступил Тамеамеа власть как сильнейшему и добровольно покорился ему.

Так обстояли теперь дела. Когда мы в конце 1817 года вернулись на Сандвичевы острова, доктор Шеффер уже сыграл свою роль в этом районе: король Отуаи, которому он стал в тягость, выслал его и вновь поклялся в верности Тамеамеа. Шеффер отправился в Петербург, где, очевидно, не стали слушать его авантюристических советов и предложений. Впоследствии он объявился в Гамбурге в чине бразильского императорского офицера, занимавшегося вербовкой.

Когда мы с Эшшольцем собирали растения, нас окружила большая, скорее весело, нежели враждебно настроенная толпа. Вождь, а его нельзя было не узнать по поведению и почти гигантскому росту, смеясь, потрясал копьем, направляя острие в мою сторону, а потом с мирным приветствие «ароа!» пожал мне руку. То, что он при этом говорил, могло означать: «Вы хотели сыграть с нами шутку? Мы думали, нам придется драться, а теперь вы наши добрые друзья».

Сухое, выжженное поле за деревней сулило ботаникам небогатую добычу; и все же нам доставили большую радость первые экземпляры с Сандвичевых островов. «Циперацеа!»^{163} — крикнул я доктору и издали показал ему растение. «Кипераке! Кипераке!» — закричал вслед за мной наш провожатый, бросая через голову пучки травы и танцуя, как Петрушка. Таковы эти люди, веселые, как дети, и, живя среди них, сам становишься таким же. После того, что я написал о них в «Наблюдениях и замечаниях», мне остается лишь предоставить им возможность выступить в маленьких характерных сценках.

В ожидании капитана нас провели к королевам: большим, сильным, довольно красивым женщинам. Кахуману — любимая жена короля — вошла в историю еще при Ванкувере. Они возлежали в соломенной хижине на настиле из циновок. Нам надо было расположиться среди них. Почти с ужасом я, новичок, воспринимал взгляды, бросаемые на меня моей соседкой. Я последовал за Эшшольцем, который еще раньше выбрался из хижины. Он сказал, что его королева изъяснялась еще красноречивее.

Явился капитан. Старый король принял его весьма сердечно. Он хорошо разбирался в обстановке и держался величественно, внушая почтение, и вместе с тем непринужденно. Г-н Кук, европеец, пользовавшийся его доверием и только что вернувшийся с американского корабля, куда его послали, был переводчиком. Король не скрывал своей досады на людей, которые за королевское гостеприимство отплатили черной неблагодарностью. Но в нас, прибывших сюда, чтобы вести наблюдения и заниматься исследованиями, и не имеющих к тем никакого отношения, он хочет видеть сыновей и последователей Кука и его друга Ванкувера^{164}. Мы не торговцы, и король тоже не желает играть эту роль; он позаботится, чтобы все наши потребности были удовлетворены безвозмездно. Мы не обязаны ничего давать королю, а если захотим преподнести ему подарок, то это только наша добрая воля. Так говорил Тамеамеа, король Сандвичевых островов.

Наши ответные дары свидетельствовали о мирных намерениях. Две маленькие мортиры со снарядами и порохом. Железные стержни, служившие нам балластом и, видимо, понравившиеся королю, были отправлены ему в Хана-руру. Беседуя с нами, он осведомился, не можем ли мы оставить ему вина, и получил бочонок отличного тенерифского из наших запасов. Капитан захватил с собой несколько хороших яблок из Сан-Франциско. Король нашел их весьма вкусными, дал попробовать своим вождям и приказал тщательно собрать семена. По желанию капитана Коцебу Тамеамеа велел принести плащ из перьев и передал его в дар императору Александру. Без колебаний и с достоинством он отклонил приглашение посетить «Рюрик», поскольку сделать это не позволяли ему тогдашние настроения народа. Мы нанесли визит наследнику престола Лио-Лио. Не могу ничего добавить к тому, что сказано в «Наблюдениях и замечаниях», хотя приведенные там пророчества (главным образом относительно г-на Марини) не сбылись^{165}. Стол для нас был накрыт на европейский манер в доме, расположенном близ королевского мараи^{166}. Король и его вожди проводили нас туда, но никто не прикоснулся к пище, и мы ели одни. Потом таким же образом поели и матросы. Позже мы узнали, что во всю эту церемонию угощения вкладывался определенный религиозный смысл. Ждали врагов, а пришли друзья, ели священную свинью в священном месте, в марай короля.