Путешествие в Ур Халдейский - [74]
Для читавших по-русски на карте мира возникли Петербург и Дрогобыч, Лондон и Одесса, Прага и Тбилиси, Кентерберри и Буэнос-Айрес, а вместе с ними еще многие десятки городов и городишек, без своих метафизических зодчих остававшихся бы не более, чем населенными пунктами. Но Иерусалиму, самой, пожалуй, широкоизвестной географически-исторической точке, повезло меньше, чем Миргороду, — литература (а в рамках данной статьи мы говорим о литературе на русском языке) осве (я) тила его явно недостаточно, и он все еще представляется необжитым и малознакомым. Вся его метафизика по-прежнему сосредоточена где-то за пределами нашей досягаемости: в археологических пластах или в заоблачных высях теологии, плохо поддающейся переводу. Если оставить за кадром тексты сакральные, то единственным действительно художественным произведением, с которым нам до сих пор приходилось иметь дело, остается «Мастер и Маргарита» — книга, написанная, конечно же, вовсе не о Иерусалиме, а о Москве. И хождение экскурсиями по «Булгаковскому Иерусалиму» представляется автору этих строк занятием столь же бессмысленным для узнавания сего места, сколь и само собой напрашивающимся в свете вышесказанного. Нам необходимо смотреть на город сквозь страницы любимых книг.
А ведь такие неотделимые от Иерусалима книги уже написаны, и давно настало время открыть их для русского читателя. Речь идет в первую очередь о лирической эпопее Давида Шахара «Чертог разбитых сосудов», состоящей из восьми романов: «Лето на улице Пророков», «Путешествие в Ур Халдейский», «День графини», «Нин-Галь», «День призраков», «Сон в ночь таммуза», «О свече и о ветре» и «Ночи Лютеции», написанных между 1969 и 1994 гг. Перед вами второй из них.
Говоря о поэтике романа, следует иметь в виду, что перед нами фрагмент, один из разбитых сосудов, чьи черепки составляют очень сложное строение эпопеи, и совершенно необходимо сказать хотя бы несколько слов о ее структуре.
Элементы, которые читатель встретит в этой книге, окажутся далеко не случайными в архитектуре чертога, все темы превратятся в сквозные, каждая деталь, многократно отразившись и преломившись, займет свое неоднозначное место в вызывающей головокружение композиции. Поэтому — прежде всего — немного о самой композиции и об общем замысле.
В основе названия цикла лежит каббалистическое понятие швират ѓа-келим — «разбиение сосудов», содержащаяся в учении святого АРИ — цфатского каббалиста рабби Ицхака Луриа Ашкенази (1534–1572), от которого ведет свою родословную один из главных героев — Гавриэль Луриа. Говоря о приятелях Ориты Ландау, госпожа Джентила Луриа заявляет: «Все они — рухлядь», буквально — «осколки сосудов» — шиврей килим. Таковыми в понимании автора были все действующие лица его романов. Но для него эта характеристика не является отрицательной.
В чем же состоит идея «разбиения сосудов»? Речь идет о космической катастрофе, последовавшей за актом Божественного Творения. Изначальный творческий акт представляется, собственно, дифференциацией субъекта и объекта Творения в процессе цимцум — «самоограничения», высвобождением некоторого свободного от явной Божественности пространства в Боге, внутри которого создается мир, представляющий из себя систему взаимосвязанных сосудов — «сфирот», наполненных Божественным светом. Однако нынешнему миру предшествовал мир самодостаточных сосудов, каждый из которых стремился вместить всю полноту бесконечного Божественного света, что и привело к катастрофе — «разбиению сосудов», распаду творения и деградации Света.
Известный нам мир является областью тикун — Исправления, в которой большая часть Света уже заключена в новые сфирот, образующие в своем высшем проявлении «предвечного человека» Божественной эманации — Адама Кадмона. Лишь отдельные искры и осколки сосудов по-прежнему пребывают в плену у обманчиво самостоятельных сил зла, называемых скорлупами — клипот. Задачей человечества является освобождение плененных искр, собирание осколков древних сосудов и возвращение их к Первоисточнику. Из этих осколков, хрупких и с трудом поддающихся реставрации, возводит (восстанавливает) Шахар сосуд своей памяти, в который нам предоставляется возможность заглянуть.
В интервью, данном по завершении эпопеи Ярону Сахишу, Шахар говорил, отмечая, что учение АРИ предвосхитило теорию Большого Взрыва: «Мы родились в разломленном, взорванном мире, где нарушена связь между духовным и материальным и ничто не находится на своем месте. АРИ черпал вдохновение в своей жизни в Иерусалиме, где особенно остро чувствуется разрыв между аскетической реальностью и скрытым изобилием Божественного Присутствия. Здесь — изобилие света, которое глаз не способен вместить. Небо светлое и абсолютно пустое. Колодцы пересыхают в засушливые годы и не могут удержать воду — в дождливые».
Для Шахара творчество являлось опытом Исправления, восстановления в космическом масштабе того, что было приведено в расстройство и разъединение при «разбиении сосудов».
Источник восьмичастной композиции цикла можно, при желании, видеть в учении Лурианской каббалы, зафиксированном ближайшим учеником АРИ — Хаимом Виталем (1543–1620) в трактатах, объединенных общим заголовком
Давид Шахар, великий мастер описания страстей человеческих, возникающих не просто где-то, а в Иерусалиме. «Сон в ночь Таммуза» почти дословный парафраз шекспировского «Сон в летнюю ночь» – переплетения судеб, любви, измен и разочарований, завязка которых – в Иерусалиме 30-х годов, Палестине, периода британского мандата, необычном времени между двумя мировыми войнами. Художники, поэты, врачи, дипломаты – сейчас бы сказали «тусовка», тогда – «богема».Страницы романа пронизаны особой, левантийской эротикой.
«Лето на улице Пророков» — первый роман лирической эпопеи Давида Шахара «Чертог разбитых сосудов», главным героем которой является Иерусалим. Трудно найти в израильской литературе книги, столь же неразрывно связанные с душой и живой плотью этого уникального города, как книги Шахара, удостоенного за них не только израильских литературных премий, но и премий Медичи и Командора Французского Ордена Искусств — высших наград Франции, присуждаемых за произведения иностранной литературы. За реалистическим повествованием внимательному читателю открываются иные планы и тайные смыслы, коренящиеся в каббалистической традиции, в мистико-символическом видении мира.
Иван Габай (род. в 1943 г.) — молодой словацкий прозаик. Герои его произведений — жители южнословацких деревень. Автор рассказывает об их нелегком труде, суровых и радостных буднях, о соперничестве старого и нового в сознании и быте. Рассказы писателя отличаются глубокой поэтичностью и сочным народным юмором.
Героиня романа – женщина, рожденная в 1977 году от брака советской гражданки и кубинца. Брак распадается. Небольшая семья, состоящая из женщин разного возраста, проживает в ленинградской коммунальной квартире с ее особенностями быта. Описан переход от коммунистического строя к капиталистическому в микросоциуме. Герои борются за выживание после распада Советского Союза, а также за право проживать на отдельной жилплощади в период приватизации жилья. Старшие члены семьи погибают. Действие разворачивается как чередование воспоминаний и дневниковых записей текущего времени.
Герой романа, как это часто бывает в антиутопиях, больше не может служить винтиком тоталитарной машины и бросает ей вызов. Триггером для метаморфозы его характера становится коллекция старых писем, которую он случайно спасает. Письма подлинные.
Четвертая книга монументального автобиографического цикла Карла Уве Кнаусгора «Моя борьба» рассказывает о юности главного героя и начале его писательского пути. Карлу Уве восемнадцать, он только что окончил гимназию, но получать высшее образование не намерен. Он хочет писать. В голове клубится множество замыслов, они так и рвутся на бумагу. Но, чтобы посвятить себя этому занятию, нужны деньги и свободное время. Он устраивается школьным учителем в маленькую рыбацкую деревню на севере Норвегии. Работа не очень ему нравится, деревенская атмосфера — еще меньше.
В книге описываются события жизни одинокой, престарелой Изольды Матвеевны, живущей в большом городе на пятом этаже этаже многоквартирного дома в наше время. Изольда Матвеевна, по мнению соседей, участкового полицейского и батюшки, «немного того» – совершает нелепые и откровенно хулиганские поступки, разводит в квартире кошек, вредничает и капризничает. Но внезапно читателю открывается, что сердце у нее розовое, как у рисованных котят на дурацких детских открытках. Нет, не красное – розовое. Она подружилась с пятилетним мальчиком, у которого умерла мать.
Папа с мамой ушли в кино, оставив семилетнего Поля одного в квартире. А в это время по соседству разгорелась ссора…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Брачные узы» — типично «венский» роман, как бы случайно написанный на иврите, и описывающий граничащие с извращением отношения еврея-парвеню с австрийской аристократкой. При первой публикации в 1930 году он заслужил репутацию «скандального» и был забыт, но после второго, посмертного издания, «Брачные узы» вошли в золотой фонд ивритской и мировой литературы. Герой Фогеля — чужак в огромном городе, перекати-поле, невесть какими ветрами заброшенный на улицы Вены откуда-то с востока. Как ни хочет он быть здесь своим, город отказывается стать ему опорой.
Роман Минотавр рассказывает о буднях израильского тайного агента, в которые ворвалась всепоглощающая любовь к прекрасной девушке по имени Теа. И профессия, и время и место деятельности героя обрекают его на поиски выхода из лабиринта этнического и культурного противостояний. Биньямин Таммуз (1919, Харьков — 1989, Тель Авив) — один из ведущих израильских прозаиков, в этом увлекательном романе пересматривает увлекавшую его в молодости идеологию «Кнааним».