— А я и не знала, что ты такой рьяный бейсбольный болельщик, — заметила Элизабет.
— Я не болельщик. Просто Алек обещал накормить меня королевским ужином, если ты скажешь «да». А я умираю от голода.
Через час они втроем — Элизабет, Алек и Джио — уже сидели в кафе и отмечали помолвку и победу «Викингов» в первой игре сезона.
— Оригинальное же у тебя представление о королевском ужине, — ворчал Джио. — Это же надо придумать такое: забегаловка с гамбургерами и жареной картошкой! Твой тренер прав, Алек: ты действительно ужасный скупердяй!
— Заткнись, пожалуйста, и жуй свой гамбургер, — беззлобно огрызнулся Алек. — Я же не виноват, что по понедельникам все шикарные рестораны закрыты.
— И еще одно, — не унимался Джио. Его раздражало, что Элизабет и Алек были заняты только друг другом и не обращали на него ни малейшего внимания. — Ты должен мне пообещать, что шафером на вашей свадьбе буду я. Пусть Ник с Лансом не обижаются.
— Чего это ты вдруг? Хочешь, чтобы твоя рыженькая увидела тебя в смокинге? — поддразнил друга Алек.
— Я действительно потрясающе выгляжу в…
Джио замолчал на полуслове, увидев, что ни Алек, ни Элизабет его не слушают.
— Ладно, намек понят. Мне пора. — Джио поднялся из-за стола. — У меня сегодня концерт. Но за тобой еще ужин, Алек. Нормальный ужин. Не думай, что ты так дешево отделался.
Алек и Элизабет помахали Джио на прощание, не сводя глаз, друг с друга. Обретя друг друга после стольких лет, они как будто наверстывали упущенное.
— Куда поедем? К тебе или ко мне? — спросил Алек шепотом.
— А как насчет номера люкс в «Ритце», скупердяй?
— Я — скупердяй?! — искренне возмутился Алек.
— Ну, ты должен признать, что не особенно разорился на обручальном кольце.
— Я думал, что ты оценишь, какой я романтичный. — Он погладил Элизабет по щеке и поцеловал ее в губы.
— Я оценила, какой ты романтичный, когда ты сделал мне предложение на глазах у пятидесяти тысяч болельщиков, — проговорила Элизабет, когда Алек наконец оторвался от ее губ.
— А это было романтично? На мой взгляд, больше походило на безумие. Сам не знаю, что на меня нашло. Хотя нет, признаюсь, у меня был коварный план. Я посчитал, что ты не сможешь мне отказать на глазах у стольких свидетелей.
— Я бы не отказала тебе, даже если бы ты передал мне записку во время игры. Я всю жизнь ждала, когда ты снова сделаешь мне предложение. Я люблю тебя, Алек.
— А я люблю тебя.
— Значит ли это, что мы едем в «Ритц»?
— Ну ладно, поскольку сегодня особенный вечер. Но теперь мне придется экономить на шикарных излишествах.
— Я не собираюсь бросать работу, Алек. Тебе не надо будет меня содержать.
— Но мне бы этого хотелось. Однако по окончании сезона я ухожу из большого спорта. Мне предложили должность тренера по бейсболу в одной средней школе. Если я соглашусь, то мой доход резко пойдет на убыль.
— А почему? Ты же еще…
— Да. Но я хочу уйти на пике спортивной славы. И потом, мне теперь надо будет присматривать за женой. Никаких больше разъездов по городам, где тебя ждут восторженные поклонники!
— Ты что, ревнуешь?
— И еще как! — Алек поднялся из-за стола и подал руку Элизабет. Так, держась за руки, они вышли из кафе и направились к машине. — Теперь я не собираюсь тебя терять.
— А я и не собираюсь никуда деваться. — Они уселись в машину, и Элизабет игриво положила руку Алеку на бедро. — В «Ритц»… и быстрее.
— К чему такая спешка? — поддразнил ее он. — У нас впереди вся жизнь.
Элизабет сдвинула руку выше по его бедру и легонечко надавила.
— Бет!
— Что? — Она невинно захлопала ресницами.
— Смотри, чтобы не было полицейских. — Алек вдавил педаль газа в пол.
