Путешествие по античным городам. Турция - [76]

Хотя внешне синагоги отличаются друг от друга, в основе их внутреннего устройства лежит конструкция первого Иерусалимского храма. Синагога обычно имеет прямоугольную форму; для мужчин и женщин есть раздельные помещения, разделённые преградой (это может быть балкон, боковой или задний придел). У входа в синагогу помещается раковина, где можно совершить омовение рук перед молитвой. В той части синагоги, которая соответствует местоположению святилища в Иерусалимском храме, устанавливается большой шкаф, покрытый занавесом. Такой шкаф символизирует ковчег завета в Иерусалимском храме, в котором хранились скрижали с десятью заповедями Моисея. В шкафу находятся свитки Торы — самое священное достояние синагоги.

В центре синагоги находится возвышение (бима или алмемар). С этого возвышения читается Тора, и на нём установлен стол для свитка. В отличие от христианской церкви, синагога в формальном смысле не является храмом, а лишь помещением для общественной молитвы. Еврейский храм может быть построен только на одном месте — на Храмовой горе в Иерусалиме. Но в синагоге проводятся основные еврейские религиозные обряды, такие как празднование обрезания, совершеннолетия и другие.

Вход на территорию руин сардийской синагоги осуществляется через атриум с мраморным бассейном в центре. Отсюда три двери вели в длинный центральный зал, заканчивавшийся апсидой. В середине зала хорошо сохранился мраморный стол для Торы. На полу зала много на удивление хорошо сохранившейся мозаики, изображающей птиц, рыб, виноградные лозы, плоды граната. Скорее всего, эта мозаика была создана еще тогда, когда этот зал был частью южного крыла римских терм. Непривычно то, что по ним можно ходить, а не только смотреть со стороны. Общая площадь мозаичных полов составляет несколько сот квадратных метров. Очень хорошо сохранились внутренние колонны, внешние и внутренние стены синагоги на высоту до 2–3 м.

Синагога была разрушена в 616 г. во время нашествия войск персидских Сасанидов. Археологи не выявили попыток восстановить здание в последующие столетия. Вероятно, персы уничтожили и саму еврейскую общину.

С палестры терм хорошо виден высокий холм, на котором в лидийские и последующие времена располагался акрополь города.

На вершине этого холма, вдоль его пологих участков строители лидийской крепости построили мощные стены, которые было крайне трудно преодолеть или разрушить (в частности, из-за того, что невозможно было подвести к ним стенобитные тараны). Лишь вдоль одного края холма, который имел очень крутой край, не была построена стена. Считалось, что крутой обрыв сам по себе является надежной защитой.

Когда персидский царь Кир Великий в 547 г. до н. э. осадил Сарды, то лидийский царь Крёз надеялся отсидеться в крепости акрополя. Однако очень скоро акрополь пал. Древнегреческий историк Геродот пересказывает миф, объясняющий такое быстрое падение сардийского акрополя. Согласно ему, оракулы предсказали легендарному лидийскому царю Мелесу, что стены крепости будут неприступны, если он обнесет вдоль них львёнка, которого ему родила наложница. Мелес обнес львенка вдоль стен на наиболее опасных участках, но не сделал этого вдоль участка, который выходил на обрыв, на котором не стали строить стены. Это создало фатальную слабость крепости, которой воспользовались персы.

Как описывает Геродот, на четырнадцатый день осады, после неудачного штурма акропольской крепости, персидский царь Кир объявил всему своему войску, что щедро наградит того из своих воинов, кто первым взберется на крепостную стену акрополя. Вечером того же дня один из персидских воинов по имени Гиреад увидел, как один из лидийских воинов, находившихся на отвесной, но не защищенной стеной стороне акрополя, уронил вниз свой шлем. Решив вернуть важную и дорогую часть амуниции, он сумел спуститься к подножию казавшегося совершенно неприступным утеса, забрал шлем и поднялся наверх. В ту же ночь Гиреад привел к этому месту группу персидских воинов. Сначала он сам сумел подняться наверх, а за ним последовали и другие воины. Акрополь пал.

Стоя у подножия, я с большим интересом рассматривал возвышавшийся передо мной холм. Прошедшие со времени осады 2 500 лет сильно на нем отразились. Дожди и частые в этом регионе землетрясения сделали многие участки еще более труднодоступными из-за образовавшихся больших размывов и обрушений земли. Ни с площадки палестры, ни с подножия невозможно было понять — есть ли что-то на вершине холма. Лишь на одном участке просматривались руины какого-то сооружения, похожего на крепостную башню. Но я знал, что там находятся руины крепости византийского времени. Воспользовавшись уроком Гиреада, я все же нашел тропинку, по которой удалось подняться на вершину холма. И сразу похвалил себя за потраченные усилия.

Большую часть холма занимают остатки византийской крепости. Историческая принадлежность руин легко идентифицируется благодаря типичной византийской кладке, в которой использовались тонкие кирпичи (такой тип кирпича утвердился еще в римской империи). Кладка очень похожа на многочисленные руины византийских времен, разбросанные по Стамбулу. На одних участках сохранились лишь фундаменты и невысокие фрагменты стен. Но на других до сих пор стоят длинные арочные коридоры, участки крепостных стен и башен высотой 2,5–3 м. В некоторых из них и сейчас можно увидеть фрагменты фресок. Похоже, что византийцы учли ошибку лидийцев — остатки крепостных стен тянутся, практически, вдоль всего периметра холма.