Путешествие на тот свет - [2]

* * *

Итак, представлен наш первый Персонаж того далекого времени — сорокасемилетний, бездетный, холостой и достаточно преуспевающий кинодраматург Сергей Александрович Мартов.

Все по науке. Одновременно с представлением Персонажа начальной части этой истории...

...обозначено и Время Действия. Тогдашняя Эпоха: незабываемый государев указ о вреде пьянства, сразу же давший советскому народу грандиозный скачок благосостояния за счет резкого увеличения производства сивушного самогона во всех регионах нашей необъятной родины. Теперь его изготовлением счастливо занимались все слои советского общества — от вечно пьяных кочегаров пригородных котельных до умеренно пьющих действительных членов Академии наук. Причем академики гнали самогон намного качественнее, чем это делали кочегары...

По тем же незыблемым канонам сюжетосложения названо и Место Действия начала этой истории — бывший финский курорт Куоккала, с 1939 года переименованный в советский поселок Репино. Улица Новая, 2, Дом творчества Ленинградского отделения Союза кинематографистов СССР, второй этаж, в конец коридора, комната № 32...

...где за пишущей машинкой сидел киносценарист Сергей Александрович Мартов и покорно «обозначал» переделки ряда незначительных сцен второго варианта своего сценария, вызвавшего некоторое недовольство в рядах бдительной редактуры.

«Вы просите песен? Их есть у меня!» Вам нужны поправки к сценарию? А мне нужны деньги — пятнадцать процентов от договорной суммы, причитающиеся автору после принятия второго варианта. А уж если повезет и второй вариант примут как окончательный, и Госкино его утвердит, — то позвольте и окончательный расчетик получить. Тогда я на вас вообще болт забил!.. Вот мы в этой сценочке сейчас поменяем «Здрассте!» на «Здрассте вам с кисточкой!!!», перенесем действие из интерьера на натуру и будем считать, что эпизодик в корне переделан. Согласитесь, что в нем возникло совершенно иное звучание! Неужели сами не видите?..

Раздался стук в дверь. Мартов с удовольствием отодвинулся от письменного стола, потянулся и крикнул:

— Да, да! Входите!..

Дверь распахнулась. В проеме стоял сорокалетний крепыш, бывший военный моряк, ныне коммерческий директор какого-то очень крупного предприятия — Петя Каретников.

Никакого отношения к кинематографу Петя не имел, но был всегда и всем нужен и никому никогда ни в чем не отказывал. А мог Петя многое. И телефон поставить вне очереди, и с кооперативной квартиркой поспособствовать, и дубленочку прямо с базы получить, и осетринку горячего копчения, по его звонку, со стороны хоздвора Елисеевского вам вынесут...

Да что там осетринку! А скольким деятелям разных искусств Петя автомобильчики помог получить? Прямо из Горького или из Тольятти, с заводов. Как поговаривали, специальной экспортной сборки — с веберовскими карбюраторами, с мишленовской резиной...

Ну а уж когда весь актерский состав театра Товстоногова стараниями Пети Каретникова был автомоторизован, то, сами понимаете, на всех недоступных для простого люда спектаклях, а уж тем более премьерах на лучших местах восседал Петр Васильевич Каретников с супругой или с какой другой, не менее достойной дамой...

Это тому золотому времени принадлежит острота Ефима Копеляна, сказавшего, что отныне первая сцена страны будет называться — «Драмкружок при гараже Большого драматического театра»...

Вот почему Петя Каретников всегда был желанным гостем во всех сурово закрытых домах творчества — писательском, кинематографическом, вэтэошном, куда могли попасть только лишь члены этих творческих союзов. Здесь его все знали, здесь он был со всеми знаком, а с рядом очень известных личностей из мира искусств (особенно с теми, кто никогда ничего у него не просил — вроде Сергея Александровича Мартова) Петя Каретников искренне приятельствовал...

А еще Петя, помимо своей прямой работы, истово заседал в разных горкомовско-исполкомовских комиссиях, мило и ловко выкраивая для себя любимого кучу весьма ощутимых трофеев с боевых полей своей бурной общественно полезной деятельности...

* * *

— Мартов, обедать идешь? — спросил Петя, оставаясь в проеме двери.

— Заходи, не торчи в коридоре.

Мартов встал, открыл небольшой холодильник, вытащил оттуда полбутылки «Столичной»:

— Сейчас вот разомнемся по соточке и пойдем в харчевню. Очисти сырок плавленый и подели его по-братски. Закусим классикой жанра.

— Ты где обычно теперь водку берешь? — с интересом спросил Петя.

— Я ее обычно нигде не беру. Я ее покупаю в «Волне». Ресторанчик такой на берегу залива. Видел?

— Но там же дикая наценка! — с укором сказал бережливый Петя.

— А ты предлагаешь мне по нескольку часов давиться в магазинных очередях? — спросил Мартов и разлил водку по стаканам. — Давай!

Петя поднял стакан, зачем-то посмотрел сквозь водку на свет и задумчиво проговорил:

— Знаешь, старик, хоть и говорится, что связями не делятся, но... Я тебе дам один телефончик, позвонишь, скажешь, что от меня, и отоваришься без всяких очередей и наценок. Есть у меня один типчик по этой части. Из управления торговли. Будь здоров...

Каретников недавно вернулся из какого-то полукругосветного плавания на каком-то роскошном круизном лайнере. За тяжкую и очень твердую валюту это советское судно возило гулять по свету не стесненных в средствах западных немцев и англичан.