Путешествие к живым - [45]

До сих пор здесь живет много итальянцев, главным образом торговцев. Это придает Могадишо вид итальянского города, правда, подчас кажущегося слишком белым. Такой город было бы не удивительно встретить где-нибудь южнее Неаполя, в засушливом, лишенном богатой растительности районе. Вечерами на террасах кафе или в беседках из вьющихся растений за небольшую плату подают итальянские блюда, огромных лангустов, а на десерт — папайю.

Хочется сказать о красоте женщин Сомали. Впрочем, можно в равной мере говорить и о красоте мужчин. Сомалийцы стройны, гармонично сложены. У них высокие лбы, чистые лица. Они обладают большим врожденным благородством. Увы, это почти все, чем они владеют!

У самых стен Могадишо простирается огромная песчаная дюна, покрытая колючими растениями. Песчаный вал рассыпается дорожками по улицам города, вымощенным на итальянский манер. Но море снова и снова наносит песок, непрерывно восстанавливает вал. Эта кажущаяся неподвижной дюна подобна волне: она постоянно перемещается, перекочевывая все дальше и дальше от берега, превращая всю прибрежную полосу страны в неплодородный край. А за дюной, куда не добирается песок, — потрескавшаяся от засухи земля. Засуха — проклятие. Всюду одно и то же. Разница лишь в том, как хрустит песок под ногой человека.

Конечно, здесь есть реки. Их всего две. Одна — Веби-Шебели, — встречая на своем пути в океан большую дюну, изменяет курс, течет вдоль побережья и иссякает в томящихся от жажды землях. Вторая — Джуба — образует устье на широте экватора и там вливает свои воды в Индийский океан.

По узким лентам берегов обеих рек обосновались люди. Они занимаются земледелием. Конусообразные хижины жмутся одна к другой, слышится детский плач, женщины стирают белье в желтой воде, по вечерам к небу тянется дым. Это и есть Сомали, вернее, оседлое Сомали.

Здесь жизнь человека связана всего лишь с несколькими деревнями — с той, где живет он сам, и с теми, которые расположены по соседству. Рыбная ловля или купанье по вечерам в желтой речной воде вносит некоторое разнообразие в повседневную жизнь люден. Судьбы мужчин и женщин в этих деревнях очень похожи одна на другую: они женятся, рожают детей, а потом умирают. Только четвертая часть населения страны, примерно триста тысяч человек, живет оседло по берегам рек, остальные — более девятисот тысяч — кочуют по пустыне с изнывающими от жажды стадами.

20 января. Нас приняли два итальянских врача. Самой распространенной болезнью в стране является малярия, занесенная сюда малярийным комаром «anopheles gambiae», который встречается на большей части территории Африки. Комар живет только в непосредственной близости к воде. Поэтому малярия свирепствует главным образом по руслам рек, то есть в обоих сельскохозяйственных районах страны. Неоднократные кампании по опрыскиванию раствором ДДТ жилищ в долинах Джуба и Веби-Шебели дали свои результаты. Но полностью малярия может быть ликвидирована лишь в том случае, если местные жители не станут сводить на нет все профилактические меры (например, прекратят перекрашивать во время рамазана стены внутри домов, обработанные противомалярийной жидкостью), а кочевники не будут подходить к руслам рек. Пастухи-кочевники, пригоняя в засушливое время года стада к рекам, заражаются малярией. Затем они возвращаются в пустыню, где их никто не лечит. Уже будучи больными, кочевники продолжают в определенный сезон подходить к рекам, выбирая для водопоя тот час после захода солнца, когда не летает кусающая животных муха цеце. Но именно в это время появляются комары, уцелевшие в деревнях после опрыскивания ДДТ. Эти комары, не встречая больше зараженных малярией людей, перестают быть передатчиками болезни. Кусая же больных малярией кочевников, комары заражаются и снова несут инфекцию в деревни, расположенные по берегам рек. Малярия опять витает в воздухе. Бригадам по борьбе с малярией вновь приходится опрыскивать стены в домах и раздавать лекарства их обитателям.

Ценою таких многократно повторяемых и дорогостоящих усилий в настоящее время удалось значительно снизить процент заболеваемости малярией в долинах обеих рек. Кроме того, правительство Сомали и итальянские органы санитарии стараются приучить к оседлости хотя бы некоторую часть кочевого населения и контролировать кочевья остальных. Трудная задача — попробуйте приручить волны моря!

Пустыня

22 января. Здесь нет больше моря — осталось лишь место, где оно когда-то было. Мы выехали на поиски кочевников еще до зари. Едем по земле, свободной от дорог, по дну моря, поглощенного солнцем. Кругом кустарники, более сухие и ломкие, более черные, чем пучки выброшенных морем водорослей, и камни, отбеленные светом ярче, чем отбелила бы их соль. Вокруг нас мир, словно созданный для того, чтобы быть скрытым в сумраке вод. Спрашивается, к чему оказалась под небесами эта земля, с ее камнями и кустарниками, где в редкой тени, между двумя засохшими листьями, неугасимо горят, как светящиеся рыбки, солнечные блики? Случается, что из глубины мерцающего света с шумом и топотом выбегает стадо; его сопровождают чернокожие люди. Так происходит наша встреча с «морем» пустыни Его создают движущиеся тени, отбрасываемые людьми и животными. Тени превращают землю в морские волны, наделяют руками кусты, омывают песок, оживляют перламутровые глаза утра. Но у человека на губах соль, его глаза потускнели, ладони жестки… Люди проходят быстро, они не останавливаются. Их животные, изнывая от жажды и полуденного зноя, иногда оборачиваются в сторону безбрежной пустыни, прикрывая свои бархатистые глаза.