- Быть может, достаточно будет лишь заявить о своем праве, господин? - предложил лорд, глядя на принца из-под насупленных кустистых бровей. Он не жалел, что явился сюда, и не успел забыть присягу, произнесенную мгновение назад, но думал о том, как обойтись меньшей кровью. - Вас не забыли, ваше высочество, и в Альфионе ваших сторонников намного больше, чем можно подумать, увидев всех нас. А война принесет лишь горе. Земли будут разорены, многие погибнут. Такого ли блага вы желаете свей родине, милорд?
- Дары выпрашивает слабый, - отрезал Эрвин, быть может, излишне резко и неприязненно. - Я же силен, и возьму все, чего хочу, не дожидаясь позволения ничтожного предателя, которого ты, Тормус, в неведении смеешь называть моим братом. Мы восстановим справедливость и изгоним узурпатора. И пусть будет лежать в руинах половина королевства, тем лучше, ибо на развалинах легче будет строить новый Альфион. Вы присягнули мне, все вы, лорды Альфиона, так исполните мою волю. Созывайте воинов и выступайте в поход. Мы обретем победу, поскольку будем верить в нее!
- А вы, господин, вы будете с нами? - спросил вдруг Тормус.
- Мы встретимся в столице, но я отправлюсь туда иным путем, - покачал головой принц. - Но вам не стоит думать об этом. Исполните же мою волю, созовите войско, и тогда мы сможем на равных спорить с узурпатором и его приспешниками!
Лорды, поклонившись в знак покорности, вышли прочь, подзывая своих слуг. Охота закончилась, точнее, отныне им предстояло охотиться на иную дичь, а к этому следовало подготовиться особо.
Эрвин же подозвал к себе Кратуса, тенью следовавшего за принцем-изгнанником, и слышавшего его пламенную речь с первого до последнего слова. Лицо чародея не выражало никаких эмоций. Он пытался казаться слугой, покорным и исполнительным, готовым следовать любому приказу своего господина. И лишь изредка, когда принц не смотрел на него, во взгляде колдуна, нежно касавшегося потертого кожаного бока той странной котомки, с которой Кратус, кажется, даже спал в обнимку, проскальзывала насмешка.
- Маг, ты должен остановить этого напыщенного идиота, - без обиняков заявил Эрвин. - Если он предупредит моего братца, то Эйтор явится сюда немедленно, вместе со своими ненаглядными наемниками-южанами и всеми вассалами. Избавься от Брегуса. Следуй за ним, пока лорд еще не успел уйти далеко.
- Слушаюсь, господин, - поклонился маг. - Будет исполнено. - Пока ему было выгодно, Кратус продолжал играть роль слуги. Пусть Эрвин потешится, не страшно.
- Возьми с собой сколько угодно людей, и отправляйся в погоню тотчас, - приказал принц. - Не мешкай, Кратус!
- Мне хватит одного Эгерта, - молвил в ответ маг, заставив принца, на миг ставшего походим на обычного человека, удивленно хмыкнуть. - Не забывай, господин, что мое оружие - вовсе не мечи и стрелы. Наши скитания по ледяным пустошам севера были не напрасны, и сейчас я способен на такое, чего ты даже не сможешь представить.
- Будь по-твоему, - безразлично произнес в ответ Эрвин. - Хочешь, так и вовсе отправляйся за Бергусом в одиночку. Но он не должен никому сообщить о моем возвращении, прежде, чем я сам захочу этого.
Принц, не задумываясь, обрек на смерть благородного лорда лишь за то, что он видел и слышал больше, чем должно, за то, что осмелился сохранить верность, не став предателем. Что ж, древние предки, еще не ведавшие железной поступи легионов Империи, каждое дело начинали с жертвоприношения, добиваясь благосклонности богов. Пусть же кровь Бергуса станет этой жертвой. Эрвин не сомневался, что лорд будет не последним, кто отдаст свою жизнь во имя давно лелеемой мести, и не считал это чем-то плохим.
А Кратус, уроженец далекой страны, вовсе ни на мгновение не задумался над приказом принца. Он был магом, высшим существом, и не видел ничего грешного в том, чтобы отнять жизнь простого человека, будь тот хоть четырежды благородным. Да и к тому же пришла пора опробовать добытую у скельдов реликвию в деле, и момент, кажется, был вполне подходящий.
- Не сомневайся, господин, я все сделаю, - тонко усмехнулся чародей. - Бергус умрет еще до рассвета.
Эрвин не заметил снисходительного взгляда, брошенного на него Кратусом. А маг едва не смеялся, внешне изо всех сил изображая покорность. Дар давно умерших чародеев, тот, который Кратус, что уж скрываться, просто похитил у островитян, содержал в себе такую мощь, о какой простой смертный мог лишь мечтать.
Он, Кратус, в одиночку смог бы раскатать по камешку весь этот замок, вместе с гарнизоном и толпой рыцарей. И он, а не Эрвин, должен был ныне отдавать приказы. Но пусть пока тешится принц, ибо время еще не пришло, и маг смирился с тем, что придется побыть лишь слугой.
А Эрвин, ничего не замечавший вокруг, едва мог сдержать трепет. Он вернулся, вновь ступив на землю своей родины. И вскоре он заявит о себе, заставив предателя Эйтора дрожать от ужаса.
- Я вернулся, брат мой, - прошептал опальный принц, обратив взгляд туда, где должен был находиться Фальхейн, отделенный от замка Кайлуса многими десятками лиг. - Скоро один из нас умрет, и пусть боги рассудят, кого постигнет эта участь. Но, знай, я не боюсь, ведь ты убил меня очень давно.
