Путь в космос - [3]

И в а н (вдруг исступленно). Я верю, потому я прав! Прав тот, кто верит!

Е р о ф е е в н а  возвращается.

Е р о ф е е в н а. Там посетитель к тебе.

И в а н. Кто же?

Е р о ф е е в н а. Не назвался. Приятель, говорит, давнишний.

И в а н. Странно. Кто бы это?

Ерофеевна выходит. Появляется  С е р г е й  П а в л о в и ч.

Сергей Палыч! Ба! Вот уж не чаял!..

С е р г е й  П а в л о в и ч. Здравствуй, дружище!

Обнимаются.

Забрался же ты! (Оглядывает комнату.) Не больно шикарно.

И в а н. Это неважно. А важно вот что! (Подводит его к модели.)

С е р г е й  П а в л о в и ч. А-а, так это и есть твоя игрушка?

И в а н. Игрушка?

С е р г е й  П а в л о в и ч. Зашел в Адмиралтейство, адрес дали, да плохо, говорят, с капитаном первого ранга. Я испугался, не натворил ли чего. А они говорят: в детство, мол, впал. Ушел со службы, в игрушки играет.

И в а н. И эти тоже… Не впал я в детство, Сергей. Голова у тебя светлая, сам посмотри, свихнулся твой друг или нет.

С е р г е й  П а в л о в и ч (рассматривая модель). Что за диковина?

И в а н. Великое дело, брат. Скоро эти крылья вознесут друга твоего к облакам.

С е р г е й  П а в л о в и ч. Не может быть!

И в а н. Может, Сереженька, очень даже может!

С е р г е й  П а в л о в и ч. Слушай, а ты уверен…

И в а н. В чем, дружище?

С е р г е й  П а в л о в и ч. Что ты… в здравом уме?

И в а н (смеется). А ты не уверен? Погляди на меня. Похож я на сумасшедшего?

С е р г е й  П а в л о в и ч. Чудеса!

И в а н. Чудо это, не пройдет и полвека, станет таким же привычным, как нынче пароход или паровоз.

С е р г е й  П а в л о в и ч. То-то, когда в Японию ходили, ты все на чаек смотрел. Вот оно куда тебя привело! Выходит, ты первый из безумцев?

И в а н. Нет, не первый, Сережа, совсем не первый. Порылся я в манускриптах. (Берет со стола тетрадь.) Вот тут, дружище, собрана по крупицам вся история воздухоплавания — и особливо наша, российская!

С е р г е й  П а в л о в и ч. А разве таковая имеется?

И в а н. Да какая! Оказывается, еще в девятьсот шестом году Олег, киевский князь, применил атаку с воздуха.

С е р г е й  П а в л о в и ч. Это как же?

И в а н. А так. Выпустил огромных воздушных змеев с фигурами всадников из позолоченного пергамента. Когда в небе показались полчища вооруженных людей, враги в страхе открыли ворота.

С е р г е й  П а в л о в и ч. Невероятно!

И в а н. А послушай это. (Читает по тетради.) «В шестнадцатом веке смерд Никита, боярского сына холоп, пробовал летать вокруг Александровской слободы, но был обезглавлен, а крылья его сожжены».

С е р г е й  П а в л о в и ч. Неужто такое было?

И в а н. Было. А вот скажи-ка, воздушный шар кто изобрел?

С е р г е й  П а в л о в и ч. Братья Монгольфье.

И в а н. Ничего подобного. За полвека до них в Рязани. (Читает.) «Подьячий Крякутный сделал шар большой, налил дымом поганым и вонючим, и нечистая сила подняла его выше березы и после ударила о колокольню, но уцепился он за веревку, чем звонят, и тако остался жив. Его хотели закопать живым или сжечь, но он бежал в Москву…»

С е р г е й  П а в л о в и ч. Да-а, Россия-матушка!

И в а н. «Россияне когда-нибудь пристыдят самые просвещенные народы успехами своими в науках, неутомимостью в трудах и величием твердой славы» — так говорил Петр Великий.

С е р г е й  П а в л о в и ч (с интересом изучает модель). Да-а!..

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить:

У ней особенная стать —

В Россию можно только верить.

Входит  Е р о ф е е в н а.

Е р о ф е е в н а. Еще гость.

И в а н. Кто?

Е р о ф е е в н а. От начальников. (Шепотом.) Если позовут опять служить, соглашайся, голубчик!

И в а н. Проси.

Ерофеевна выходит.

С е р г е й  П а в л о в и ч. Позволь взглянуть на чертежи.

Входит  Л у п а т о в  в форме морского офицера.

Л у п а т о в. Здравия желаю!

И в а н. Добрый день. (Представляет.) Господин Старков. Господин Лупатов.

Сергей Павлович и Лупатов раскланиваются.

Изволь, Сергей Павлович. (Протягивает ему чертежи, в изучение которых тот немедленно погружается. Лупатову.) Вы с заключением комиссии?

Л у п а т о в. Так точно. (Передает Ивану конверт с печатями.) Прошу-с.

И в а н (разрывает конверт, читает). Какая нелепость! Прочти, Сергей Павлович.

С е р г е й  П а в л о в и ч (берет бумагу, читает). «Комиссия не находит ручательства в том, что опыты над летательным аппаратом могут привести к полезным результатам, доколе не будет устроен аппарат с подвижными крыльями… Испрашиваемая сумма настолько значительна, что комиссия не решается присоветовать ее ассигнование на опыты, не обещающие какого-либо полезного результата».

И в а н. Преступление! Преступление против отечества!

Л у п а т о в. Это вы сгоряча, господин капитан первого ранга. Будем считать, что я этого не слышал. А комиссия, я думаю, решила по справедливости. Можно ли разбазаривать государственную казну на сомнительные прожекты? Вот если бы вы и вправду дали своей машине подвижные крылья, как у итальянца Капрэтти…

И в а н. Глупость! Дремучая глупость!

Л у п а т о в. Где уж нам! Мы неучи! Судим, глупцы, по разумению человеческому. Но далеко ль ворона улетит, коли крыльями шевелить не будет? Приятных вам опытов, почтеннейший!