Путь сквозь лес - [16]

Стрейндж внезапно повысил голос:

– Послушайте, Джонсон! Может быть, вы и правы, и Морс идиот. Но он никогда не был дураком. Давайте раз и навсегда об этом договоримся!

Для Джонсона осознание разницы между терминами, которые он до настоящего времени считал практически синонимами – "идиот" и "дурак", – находилось явно за пределами его этимологических способностей. Несколько озадаченный, он слегка нахмурился, а его непосредственный начальник продолжал:

– Некоторые люди иногда оказываются правы, несмотря на неправильные посылки. Но Морс? Он чаще всего оказывается не прав, несмотря на правильные посылки. Правильные посылки... вы понимаете меня? Хотя он иногда и слишком много пьет...

Джонсон уставился на папку с делом, лежащую перед ним: увы, он знал, о чем толкует Стрейндж: "Не лучше ли, сэр, передать это дело Морсу?"

– Да, я думаю, надо передать, – сказал Стрейндж. – Так думает и главный констебль, если уж вам хочется знать, – жестко добавил он.

– Значит, когда он вернется из отпуска?..

Стрейндж тяжело вздохнул:

– К сожалению, это произойдет не так уж скоро. Пока посмотрим, как повернется дело с газетной публикацией.

– Уверен, что он ее увидит, – если они напечатают письмо.

– Кто? Морс! Глупости! Я никогда не видел, чтобы он читал что-нибудь. Потратит полчаса на кроссворд, и все.

– Потратил десять минут – последний раз, когда я за ним наблюдал, – честно, хотя и неохотно, признал Джонсон.

– Тратит свою жизнь черт знает на что, этот Морс, – пробурчал Стрейндж после паузы.

– Ему следует жениться, вы это хотите сказать?

Стрейндж начал извлекать свое тело из кресла:

– Так много я бы с него не потребовал. Смешной институт – брак! А вы как думаете?

Джонсон, женившийся всего шесть месяцев назад, избежал прямого ответа на вопрос, а Стрейндж, приведя наконец свой позвоночник в вертикальное положение, оглядел с высоты своего роста бумаги, в которые уткнулся Джонсон.

– Это не почерк ли Морса? – спросил он, пользуясь преимуществами старческой дальнозоркости.

Да, это был почерк Морса, и Джонсон явно предпочел бы не показывать эти записи Стрейнджу. Но, по крайней мере, появилась возможность аргументировать сказанное им до этого. Поэтому он отделил от дела лист и подал его.

– Мм-м... – Стрейндж держат листок на расстоянии вытянутой руки и обозревал написанное. В отличие от Морса, читал он очень быстро и всего через десять секунд вернул листок Джонсону:

– Понимаю, о чем вы говорили!

Джонсон, в свою очередь, снова проглядел записи, оставленные ему Морсом, – записи, которые он нашел на своем столе тем утром год назад, когда Морса перевели на дело, казавшееся в то время более срочным.

У меня не было времени тщательно ознакомиться с этим делом, как вам известно, но хотелось бы получить ответ на несколько следующих??:

(a) Имеется ли у Далея и его жены свой фотоаппарат?

(b) 9 июля во вторник – какая была погода?

(c) Трусики полосатые – на них зеленые полоски?

(d) Каков ареал распространения «dendrocopos minor» (малого пестрого дятла)?

(e) Какое пиво подают в «Королевском солнце» (или в «Белом олене»)?

(f) Как зовут собаку?

Стрейндж уже протискивался в дверь:

– Не игнорируйте эту чертову бессмыслицу, Джонсон. Это я вам говорю. Не придавайте ей слишком большого значения, но не игнорируйте, поняли?

Во второй раз за весьма короткое время этимологическое различие между синонимами оказалось недоступно довольно сообразительным, но сравнительно ограниченным мозгам Джонсона.

– Как скажете, сэр.

– И... э-э... еще одно... жена только что купила новую собаку – маленького кинг-чарлза. Очаровательная бестия! Две сотни фунтов обошелся. Писает, разумеется, повсюду – а иногда и того хуже! Но он, вы знаете, всегда рад меня видеть. Иногда больше, чем жену... Я о том, что эта чертова игрушка у нас уже две недели, а мы его до сих пор не назвали.

– Собаку звали Майкрофт. Хорошее имя – и для вашей собаки неплохо подойдет, сэр.

– Остроумно, да! Я... э-э... упомяну об этом жене, Джонсон. Впрочем, тут есть одна загвоздка...

Джонсон вопросительно поднял свои довольно кустистые брови.

– Так вот, у нас – девочка...

– Гм-гм...

– Кстати, Морс еще что-нибудь сказал? – не оставлял темы Стрейндж.

– Пожалуй, да, Он... э-э... думал – он сказал, что у него такое внутреннее ощущение...

– Кхе!

– ... что мы ищем тело не в том месте.

– В Бленхэйме, вы хотите сказать?

Джонсон кивнул.

– Он полагал, что мы должны искать его в Витхэмском лесу.

– Да, я помню, что он говорил об этом.

– Правда, после того как в Бленхэйме мы вытянули пустышку.

– Лучше быть умным поздно, чем никогда.

"Ах, заткнулся бы ты, что ли!" – Джонсон был уже изрядно измотан этими инсинуациями.

– Вы, наверно, помните, сэр, что не только Морс выступал за более широкую поисковую операцию. Но мы так и не добились достаточного количества людей для поисков в Витхэмском лесу. Вы отказали. Я лично у вас просил людей.

Стрейндж был уязвлен и нанес ответный удар:

– Послушайте, Джонсон! Вы находите мне тело, и я найду вам весь чертов персонал, в котором вы нуждаетесь, договорились?

Снова вечная проблема, что раньше – курица или яйцо! – и Джонсон хотел было указать на это, но Стрейндж уже перемещал свое массивное тело вниз по лестнице, держась за перила.