Путь на моря - [26]
— Поберегитесь, триста метров, — предупредил Трухин. Да я и сам видел: высоковато…
Крепкотелый капитан-лейтенант с аккуратно причесанными волосами привел меня в небольшую комнату, показал на одну из двух коек.
— Это будет ваша. Вечером прошу домой, на чашку чая. «Домой» означало следующую по коридору дверь. За нею располагалась казенная квартира командира поста Виктора Васильевича Крашенинникова. Постоянной, на материке, он не обзавелся, ибо был распределен на пост сразу после училища…
По деревянным мосткам иду к сигнальщикам. От казармы метров двести, тем не менее вдоль мостков натянут канат. Зачем?..
В рубке, вознесенной над морем и густо уставленной разноцветными прямоугольниками приемных и передающих устройств, меня встретил высокий парень с озерными глазами, матрос Сергей Федорков. На коммутаторе то и дело загорались лампочки вызова, неведомый мне «гафель сто девяносто пятый» настойчиво требовал место у причала, ежеминутно о чем-то вопрошал «каштан» — репродуктор громкоговорящей связи… Но среди всей этой разноголосицы и кажущегося беспорядка Федорков чувствовал себя вполне уверенно.
Штекеры коммутатора с металлическим звоном вонзались в нужные гнезда, пальцы своевременно нажимали клавиши радиотелефона…
И еще Федорков успевал выскочить из рубки и глянуть в бинокль. Впрочем, последнее требовалось редко. Большинство кораблей Федорков узнавал с первого взгляда. И вполне приятельски распоряжался их дальнейшей судьбой. Командовал, разумеется, не он, сигнальщик только повторял, или, как говорят на флоте, репетовал команды, но на мостиках кораблей, которые уходили надолго в океан или возвращались домой, звучал голос его, Федоркова!
Сознавал ли это вчерашний мальчишка из Северодвинска? Или вся его работа сводилась только к выполнению инструкций и наставлений? Пускай добросовестному, но только выполнению? На этот вопрос мне предстояло еще ответить, а сейчас я поинтересовался, сколько длится его вахта.
— Шесть через девять.
— Не устаете?
— Что вы! — искренне удивился наивности вопроса Сергей.
Мне вспомнился случай, рассказанный капитаном 2 ранга Трухиным.
Студеной, вьюжной февральской ночью радисты одного из постов приняли сигнал бедствия с рыбацкого сейнера. Пока вызывали спасателей, пять матросов во главе с лейтенантом Голубевым пошли навстречу рыбакам. По самому урезу воды, ежеминутно рискуя быть смытыми волнами… Они подоспели вовремя, шлюпку с рыбаками уже относило с отмели в океан.
По бетонным ступеням — вниз, в неумолчный гул умформеров и вентиляторов. Здесь так же, как и наверху, перемигивались на панелях сигнальные лампочки, но в динамиках были слышны голоса не кораблей, а моря. Татаканье винтов, всхлипы прибоя, шуршание рыбьих косяков…
Высокий парень, тоже с озерными глазами, протянул мне руку.
— Вахтенный акустик Федорков Алексей.
Бывает, оказывается, и такое: на посту служили братья-близнецы! Перед призывом оба они учились в судостроительном техникуме, собирались учиться в нем и после службы. Хотя думать об этом было вообще-то рановато: впереди еще полтора года службы. Другое дело радиометрист Виктор Малекин. Будущей весной ему увольняться в запас, собирается вернуться в Олекминск…
На боевом посту было темновато, струился зеленый свет с экрана, но и в этом зыбком мерцании можно было различить загар на худощавом лице оператора.
— Где так загорели?
— Дома, — улыбнулся в темноту Малекин. — Я поощрение получил, десять суток отпуска. Только вернулся.
Каким образом работники таежного военкомата угадали в плотнике-краснодеревщике радиометриста, судить не берусь. Факт остается фактом: Виктор Малекин ухитрялся держать в зрительной памяти рекордное число целей! Но суть была даже не в количестве пятнышек на экране, которые то вспыхивали под лучом развертки, то пропадали (только не из памяти Малекина). Главное было в их величине. Если, скажем, танкер отражался на экране локатора в виде кружка величиною с кнопку, то какого же размера было отражение от поднятой воды?! А ведь именно огромные фонтаны воды различил Виктор. И не только различил, а еще и определил, что это такое.
Столб воды подняли мины при приводнении. Три мины поставили самолеты условного противника, и все они были засечены специалистом 1-го класса Малекиным!
К радиометристам меня привел лейтенант Переверзев.
Еще год тому назад он учился в училище, в Пушкине, но сблизили нас не царскосельские парки и дворцы. Знакомясь с моряками, я счел нужным сказать, что не единожды ходил по арктическим трассам, побывал, в частности, на мысе Челюскина. И тут лейтенант очень обрадовался. Двадцать четыре года тому назад он родился в семье зимовщиков аккурат на этом самом мысу. Кто, кроме меня, мог поговорить с ним о его родных местах?
К слову сказать, для радости у лейтенанта была и другая причина, куда более основательная: неделю тому назад к нему приехала из Ленинграда жена…
От Переверзева я узнал назначение каната, протянутого вдоль мостков.
— Чтоб с дороги не сбиться. Зимой так метет — по двое суток вахта не меняется!..
Переверзев являлся заместителем командира, и круг его обязанностей был достаточно широк. Двум десяткам моряков предстояло заготовить на зиму дрова (в дело шел «топляк», щедро выбрасываемый на берег), отремонтировать помещения, завезти топливо, продукты… И еще я видел совершенно невообразимой расцветки свиней, которые шастали возле казармы. Их масть определялась зеленой краской, которой не пожалел мичман Михов для стен склада.
Документальная повесть поэта Марка Кабакова посвящена Арктике, Северному морскому пути, который превращается в великую транспортную магистраль, полярным капитанам, портовикам, зимовщикам и летчикам ледовой разведки. Что заставляет их долгие годы работать в суровых, подчас экстремальных условиях, какие проблемы, экономические и нравственные, ставит перед ними сегодняшний день — вот основные вопросы, на которые стремится ответить автор.
Творчество известного еврейского советского писателя Михаила Лева связано с событиями Великой Отечественной войны, борьбой с фашизмом. В романе «Длинные тени» рассказывается о героизме обреченных узников лагеря смерти Собибор, о послевоенной судьбе тех, кто остался в живых, об их усилиях по розыску нацистских палачей.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
В книге начальника Генерального штаба болгарской Народной армии повествуется о партизанском движении в Болгарии в годы второй мировой войны. Образы партизан и подпольщиков восхищают своей преданностью народу и ненавистью к монархо-фашистам. На фоне описываемых событий автор показывает, как росла и ширилась народная борьба под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими полчищами.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
В книгу включены документальные повести журналиста Г. Фролова о Герое Советского Союза Юрии Двужильном и героине битвы под Москвой в 1941 году Вере Волошиной. В результате многолетних поисков Георгию Фролову удалось воскресить светлые образы этих замечательных советских патриотов, отдавших жизнь за Родину.
Герои повестей и рассказов, вошедших в этот сборник, наши современники — солдаты и офицеры Советской Армии. Автор показывает романтику военной службы, ее трудности, войсковую дружбу в товарищество, Со страниц сборника встают образы воинов, всегда готовых на подвиг во имя Родины.