Путь мрака - [27]

Сделав несколько коротких перекатов, лемуриец замер, не сводя глаз с буруса, который вдруг достал спрятанный между камней небольшой кожаный мешочек и высоко поднял его над головой. Обезьянолюди, на несколько мгновений перестав жевать, радостно загалдели, одобрительно кивая и громко хлопая в ладоши. Жестом подозвав одного из них, человек передал ему мешочек, а сам медленно двинулся в сторону дороги, вьющейся между холмами.

Поняв, что нельзя терять ни единого мгновения, Келкор перекатился по земле поближе к тлеющим углям, на которых недавно варилась мясная похлебка, предназначенная для Алых Стражей. Первоначальным замыслом Келкора было добраться до котла и изо всей силы толкнуть его ногами, вылив содержимое на землю. Но теперь пленник понял, что жуткое снадобье, которое должно превратить бесстрашных валузийцев в покорных рабов, еще не брошено в похлебку — оно наверняка находится в том мешочке, который бурус отдал одному из обезьянолюдей.

Решение пришло сразу, Келкор, извернувшись, коснулся спиной тлеющих углей. Мучительная боль от ожога показалась невыносимой, и воин едва не потерял сознание. Держись, повторял он себе. Держись. Держись!

Кровавая пелена застилала глаза лемурийца. Огонь пожирал, казалось, все его тело, но проклятые веревки почему-то совершенно не поддавались, лижущим и их, и кожу человека безжалостным языкам пламени. «Сейчас я закричу… Нет, больше не выдержать… Я не смогу…» — Мысли Келкора путались, сознание угасало: беспредельная жуткая боль брала свое, и лишь какая-то крошечная зеленая точка в мозгу пульсировала, заставляя бороться.

Все! Путы лопнули, и, уже почти не ощущая жгучей боли — настолько она теперь казалась привычной, — Келкор с трудом пошевелил онемевшими покрытыми волдырями руками. Освободить ноги оказалось гораздо легче, хотя и здесь пришлось помучиться — обгоревшие пальцы едва слушались лемурийца, когда он распутывал не так уж и сильно стянутые узлы. Почувствовав, что полностью освободился, командир Алых Стражей настороженно замер, готовясь к самому главному, решающему рывку.

Неожиданно он услышал мерный топот множества ног, доносившийся откуда-то издали, но постепенно становившийся все более и более отчетливым. Осторожно приподнявшись, Келкор увидел в сгущавшихся сумерках нестройную толпу, медленно и как-то обреченно бредущую в сторону поднявшимся ей навстречу обезьянолюдям. Алые Стражи! Связанные друг с другом толстыми веревками и окруженные со всех сторон беснующимися от радости косматыми тварями, воины шли навстречу страшной участи, которая их ожидала.

Бесшумно и быстро, словно гибкая песчаная змея, Келкор подполз к котлу и спрятался за ним, не спуская, глаз с обезьяночеловека, державшего кожаный мешочек и время от времени со злорадной ухмылкой подкидывавшего его в воздух. Его хвостатые соплеменники, оторвавшись от своего ужина, вскочили на ноги и, вытянув шеи, с жадным нетерпением принялись поджидать приближающихся пленников, а человек в меховой безрукавке приветственно махнул рукой очень похожему на него бурусу, неторопливо шедшему во главе колонны.

Но Келкор смотрел только на мохнатого врага, продолжавшего беззаботно играть с небольшим мешочком. Чего же он медлит? Почему не высыпает мерзкую отраву в похлебку? В душу командира Алых Стражей начали закрадываться сомнения в правильности принятого решения, как вдруг обезьяночеловек, перестав подкидывать мешочек в воздух, резко повернулся и поспешно направился к котлу.

Как происходили дальнейшие события, Келкор вряд ли бы смог потом описать. Он запомнил только вытаращенные от изумления глаза обезьяночеловека, тяжело шлепнувшегося на землю, когда лемуриец изо всей силы дернул его за ноги.

Главное, что кожаный мешочек теперь оказался в руках у лемурийца.

Торопливо развязав его, Келкор высыпал себе на ладонь несколько крупинок какого-то темно-коричневого вещества, издававшего неприятный приторный запах, и, приложив руку к губам валявшегося без сознания обезьяночеловека, затолкал снадобье тому в рот. Не обращая внимания на застонавшего хвостатого, начавшего приходить в чувство, лемуриец, воспользовавшись тем, что всеобщее внимание было приковано к приближавшимся Алым Стражам, подполз к кучке недоеденных дохлых ящериц и мышей и щедро обсыпал ее содержимым мешочка. И недоуменно уставился на свои кисти: обожженная кожа покрылась коричневой коркой, а мучительная боль исчезла. На мгновение тревожная мысль: «Неужели, коснувшись коричневого порошка, я отравился, и вскоре мне предстоит превратиться в покорную скотину?» — заставила командира валузийцев в бессильном гневе судорожно сжать мешочек буруса. Но будь, что будет, и Келкор сунув остатки приторно пахнувшего вещества за пазуху, вновь вернулся к глухо мычавшему поверженному врагу, бесцельно царапавшему пальцами медный котел. Схватив его за ноги, лемуриец начал оттаскивать к тому месту, где сам недавно лежал, связанный по рукам и ногам.

Связав хвостатого обрывками своих пут, Келкор сунул ему в рот кляп и на всякий случай еще раз как следует стукнул по затылку, заставив того вновь впасть в беспамятство. Спрятавшись неподалеку в зарослях густого кустарника, валузийский воин затаился и стал ждать дальнейшего развития событий.