Путь к звёздам - [95]

Мария так и не ответила на его слова. Может быть, потому что знала, что Рикардо не оценил её ответ и не признал бы права на существование за иной истиной, чем его собственная. А может, понимала, как неубедительно возражение прозвучит из её уст, и в глубине души боялась, что оно покажется лживым даже ей самой.

За людей говорят прежде всего дела. И за годы своей жизни Мария Гизу многое сказала своими делами. Она возвысилась вместе с Рикардо, и с удовольствием управляла вместе с ним их растущей империей, не смущаясь из-за того, что та построена на множестве костей. Если первые кости, лежащие в фундаменте, были положены туда ещё в её детстве, то более поздние были на её совести в той же степени, что и на совести Рикардо. Выйди она к людям и расскажи правду абсолютно обо всём, что ей довелось совершить самой и покрывать своим молчанием — её бы забросали камнями, даже не зная о том, что она клон. И вряд ли справедливый суд, существуй он в этом мире для богатых и влиятельных, оправдал бы её из-за её сомнений и сожалений.

Дорого ли стоит сожаление о поступке, если ты с наслаждением пользуешься благами, которые обрела в результате? Дорого ли стоят сомнения после того, как решение уже принято? Искренни ли они вообще, эти сомнения и сожаления? Или она, как и Рикардо, лишь ищет зацепки, чтобы лицемерно обелять себя в своих собственных глазах?

— Даже если ты прав, — наконец ответила она, чувствуя иррациональную злость из-за того, куда привели её мысли. — То не тебе меня судить.

— А что, похоже, будто я сужу? Наоборот, мне понятен и нравится ход твоих мыслей. Но не обольщайся. Экспедицию возглавит человек, заткнуть которого за пояс не удастся даже тебе.

Глава 46: Сердцу не прикажешь

Океанская яхта «Bebe Maria». Залив Сан-Маркус около берегов Бразилии.

17 ноября 2125 года. 19:55 по местному времени (22:55 по Гринвичу).

Рикардо Гизу не участвовал в соревновании миллиардеров за самую крупную яхту. Вместо этого он заказал себе одну из самых быстрых.

Судно длиной «всего» 33 метра обтекаемыми очертаниями своего корпуса напоминало разведывательный самолёт или космический корабль. Рядом с мега-яхтами арабских шейхов и русских олигархов «Bebe Maria» смотрелась катерком, вполне соответствуя своему имени. Но ни одна из помпезных громадин не способна была рассекать волны со скоростью 83 узла, практически невиданной для гражданских наводных суден.

Из панорамного окна несущего её к цели беспилотного вертолёта Саша видела яхту, которая неподвижно покоилась на спокойных водах живописного залива. На берегу виднелась неплотная застройка, окруженная пляжами и тропической растительностью. Глядя, как тёмно-синие глянцевые бока яхты поблёскивают под заходящим над Атлантикой солнцем, Саша невольно вспомнила прошлый закат, который ей доводилось наблюдать над нагорьем Тибести. Рука сама потянулась к ушибу на затылке, который был тщательно обработан и прикрыт сейчас красиво уложенными волосами. Брильянт на кольце на её безымянном пальце блеснул в лучах заходящего солнца так же, как блестели прошлым вечером песчинки в жаркой пустыне.

Слишком быстро она перенеслась из одного мира в другой.

Странно было ощущать на себе почти невесомую ткань летнего платьица вместо тяжелого скафандра. Сложно было спокойно любоваться на этот мирный закат менее чем через сутки после того, через что она прошла. Даже шум вертолётного винта не способен был заглушить в её ушах эхо многочасовых хрипов, которые издавала задыхающаяся девушка по имени Эмили с разорванным горлом. А умиротворяющая синева океана не успокаивала глаз, которые все эти часы напряженно следили за суетой «космопехов» вокруг своего жестокого израненного товарища, Зенади, помогая ему дожить до больницы. Ей определённо было здесь сейчас не место. Но она сама настояла на том, чтобы не переносить эту встречу.

Рикардо ожидал её в одиночестве на палубной посадочной площадке. На нём были летние сандалии, бриджи и расстёгнутая рубашка, отлично создающие образ заправского яхтсмена. Зачёсанные назад, как львиная грива, чёрные волосы, и аккуратная щетина таких же волос, покрывающая его щёки и грудь, контрастировали с белизной одежды и зубов.

Саша пыталась убедить себя в том, что его вид больше не волнует её. Но это было не так.

Около пяти лет назад…

Океанская яхта «Bebe Maria». Большой барьерный риф, Тихий океан.

11 января 2121 года. 16:00 по местному времени (06:00 по Гринвичу).

Если бы 12 июня 2120 года, когда Саша впервые повстречалась с Рикардо, кто-то сказал ей, что она будет гостить у миллиардера на яхте — Тёрнер бы засмеялась этому человеку в лицо.

Гизу произвёл на неё не лучшее первое впечатление: самовлюблённый богач, убежденный, что мир принадлежит ему. И хотя со временем она начала отдавать должное его управленческим и предпринимательским талантам, Саша всё равно не испытывала к нему открытости и искренней симпатии, которую проявляла к тем, кого причисляла к «своим» — инженерам, учёным и рабочим, которые вместе с ней трудились над проектом.

Саше нравилось считать себя человеком, который судит других лишь по их поступкам. Но на самом деле у неё было предубеждение по отношению к той категории людей, к которой она причисляла Гизу. Сложно сказать, было ли такое отношение результатом воспитания деда Эмиля, любившего поговорить с внучкой на тему социального неравенства, или работы вместе с дядей Дюком в системе ООН, когда Тёрнер довелось побывать в самых неблагополучных уголках Земли. Так или иначе, Сашу коробило от созерцания чрезмерной роскоши, даже если деньги, которые тратились на её поддержание, были нажиты относительно честным предпринимательством.