Путь к власти - [70]
– Так… сударь, либо вы сейчас же расскажете, почему это Англия должна считаться с мнением ордена «Молчаливых», либо я за себя не ручаюсь! – разозлилась королева. – Я не желаю быть игрушкой ни в чьих руках. Я не желаю, чтобы Бэкингем, Валенса или вы указывали мне, что я должна делать. Я королева, и я хочу иметь собственное мнение. Да, я молода, неопытна, я ничего не понимаю в политических играх, так как все мои амбиции до встречи с Вами ограничивались только моими желаниями. А сейчас я должна думать о государственных интересах, забыть о моей родине, считать врагами тех, кого люблю…
– Вы – королева Англии, Ваше Величество, – тихо, но твердо заявил Монтегю. – И должны понимать, что обладать властью и быть способным нести ответственность за судьбы других, – одно и то же. Вы задали мне вопрос, но сами же способны ответить на него, если дадите себе труд подумать.
– Испания – это враг Англии, – произнесла Генриетта. – Следовательно, Англия не может заключить с ней прочный мир. Англия может обьединиться с Францией, но Ришелье этого не желает. Значит… нужно заставить Францию воевать с Испанией… Вот тогда все сходится…
– Замечательно, – улыбнулся Монтегю. – И…
– Нет, не сходится, – перебила его Генриетта, подходя к карте. – Испании так много, а Франции так мало… и Габсбурги одержат победу.
– Но ведь есть и другие страны, желающие падения испанского монстра, – улыбнулся Монтегю. – Голландия, Дания, немецкие князья…
– Евангелистическая уния! – воскликнула Генриетта. – Протестанты, поддерживаемые «Молчаливыми»!
– Вы сами все сказали, моя королева, – улыбнулся Монтегю. – Если Англия заключит союз с Испанией, доверие к нам со стороны протестантских союзников будет потеряно, и наступит момент, когда мы очутимся один на один с Габсбургами, чего, собственно, и добивается Ришелье.
– Я сторонница другой политики, – подумав, добавила Генриетта. – Я не понимаю, зачем нам нужно воевать. Англия не имеет с Испанией спорных территорий, и вмешалась в этот религиозный конфликт только, чтобы защитить владения мужа Елизаветы Стюарт от испанских притязаний, правильно? Но дело Фридриха давно проиграно, так что английским солдатам нечего делать в Германии. Поэтому пускай воюют другие, а мы останемся в стороне и посмотрим, чем дело закончиться. Если занять Испанию на земле, у нее не останеться сил, чтобы сражаться еще и на море… Почему вы так на меня смотрите?
Уолтер Монтегю, и правда, изумленно глядел на нее. Девочке-королеве, как он про себя называл Генриетту, действительно удалось его удивить.
Глава 30. Дьявольская интрига
Король Франции Людовик XIII и его первый министр кардинал Ришелье дважды пытались удалить от двора мадам Мари де Шеврез и оба раза их попытки не увенчались успехом. Первый раз – из-за настойчивости самой Мари, которая сумела выйти замуж за Клода де Шевреза, а второй – благодаря заступничеству Генриетты Французской. Несмотря на благополучный исход дела, Мари не забыла пережитые унижения. Именно поэтому она так рьяно способствовала любовным похождениям Бэкингема во время его приезда во Францию.
Но, даже достигнув желаемого, прекрасная герцогиня не желала успокаиваться. В ее коварной головке зародился дьявольский план по низложению короля и возведению на его место Гастона, герцога Анжуйского.
Элегантный, с изысканными манерами, восемнадцатилетний герцог Анжуйский разительно отличался от своего старшего брата и был любимцем и матери, и всего двора. Легкомысленный и слабовольный, он не обладал склонностью к интригам и дал согласие участвовать в заговоре, только подчиняясь влиянию воспитателя, маршала д’Орнано. Впрочем, к этому добавилась и личная обида. Ришелье разлучил его с любимой женщиной – принцессой Марией Гонзагой, на которой герцог хотел жениться…
Кроме герцога Анжуйского и его воспитателя, неутомимой герцогине удалось привлечь на свою сторону сводных братьев короля, Вандомов, принца Кондэ, всей душой ненавидевшего Ришелье, Суассона, взбешенного разрывом помолвки с Генриеттой Французской, и саму Анну Австрийскую.
Да, королева Франции, доведенная до отчаяния угрозой развода, решилась интриговать против своего мужа, убежденная, что в случае успеха сможет выйти замуж за его брата, герцога Анжуйского…
Впрочем, никто, кроме Анны Австрийской, д’Орнано, Вандомов и самой герцогини де Шеврез не знал истинной цели заговора. Остальные заговорщики, включая и герцога Анжуйского, были уверены, что они готовят всего лишь убийство Ришелье, и поэтому никак не могли понять, зачем неугомонная герцогиня пытаеться заручиться поддержкой иностранных государей.
Именно поэтому ничего не подозревавший Гастон написал письмо своей сестре, королеве Англии, рассказав ей о заговоре с целью устранения кардинала, прося совета и поддержки. Его, как мы помним, доставил в Англию Джон Вилльерс.
Генриетта действительно не любила Ришелье, симпатизировала Мари де Шеврез и сочувствовала Анне Австрийской. Но ее встревожили странные совпадения. Гастон открыто намекает на поддержку испанского короля, Анна просит Бэкингема оказать помощь гугенотам, лотарингский герцог принимает у себя Мари де Шеврез… Неужели все это только для того, чтобы свалить первого министра Франции?
Действие романа «Битва за Францию» продолжает интригу, заложенную в книге «Путь к власти». Королева Англии Генриетта-Мария Французская после нелёгкой борьбы добивается капитуляции всех своих недоброжелателей и оказывается в круговороте интереснейших событий, захлестнувших Европу в 1626—1629 гг. Это и напряжённая политическая борьба в Англии, направленная на свержение первого министра — герцога Бэкингемского; и «Заговор Шале» против французского кардинала Ришелье, в котором большую роль отыграла английская и испанская разведка; а также интриги герцогини де Шеврёз, жертвой которых пал самый знаменитый французский дуэлянт — граф де Бутвиль.
В книгу члена Российского союза писателей, военного пенсионера Валерия Старовойтова вошли три рассказа и одна повесть, и это не случайно. Слова русского адмирала С.О. Макарова «Помни войну» на мемориальной плите родного Тихоокеанского ВВМУ для томского автора, капитана второго ранга в отставке, не просто слова, а назидание потомкам, которые он оставляет на страницах этой книги. Повесть «Восставшие в аду» посвящена самому крупному восстанию против советской власти на территории Западно-Сибирского края (август-сентябрь 1931 года), на малой родине писателя, в Бакчарском районе Томской области.
Так сложилось, что в XX веке были преданы забвению многие замечательные представители русской литературы. Среди возвращающихся теперь к нам имен — автор захватывающих исторических романов и повестей, не уступавший по популярности «королям» развлекательного жанра — Александру Дюма и Жюлю Верну, любимец читающей России XIX века граф Евгений Салиас. Увлекательный роман «Миллион» наиболее характерно представляет творческое кредо и художественную манеру писателя.
Роман «Коронованный рыцарь» переносит нас в недолгое царствование императора Павла, отмеченное водворением в России орденов мальтийских рыцарей и иезуитов, внесших хитросплетения политической игры в и без того сложные отношения вокруг трона. .
Гейнце писал не только исторические, но и уголовно-бытовые романы и повести («В тине адвокатуры», «Женский яд», «В царстве привидений» и пр.). К таким произведениям и относится представленный в настоящем издании роман «Людоедка».
Фронтовики — удивительные люди! Пройдя рядом со смертью, они приобрели исключительную стойкость к невзгодам и постоянную готовность прийти на помощь, несмотря на возраст и болезни. В их письмах иногда были воспоминания о фронтовых буднях или случаях необычных. Эти события военного времени изложены в рассказах почти дословно.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.