Путь к солнцу - [13]

Томас сумел выдавить из себя улыбку.

— Что еще у вас новенького?

По коридору — на стенах висели фотографии из его школьной жизни — он прошел в кабинет отца. Комната служила скорее библиотекой, чем кабинетом. Судья сидел в кожаном кресле. На коленях его покоилась подушка, а в руке он держал чернильную ручку. Книга, лежавшая перед ним, была действительно толстенной и большого формата, почти как словарь. Страницы пестрели заметками — Судья вставлял критические замечания и оценки в любой труд, который читал. Настоящий вершитель судеб. Авторы были его легкой добычей.

Он оторвался от книги и взглянул на сына.

— С Рождеством, Томас.

— С Рождеством, папа. — Томас замолчал, не зная, что еще сказать. Он чувствовал себя неловко.

Судья заговорил сам:

— Я слышал твой разговор с матерью. Почему она решила уйти? Из-за Мохини или из-за дела «Уортон»?

Томас поморщился. Все-таки иногда отец бывал слишком прямолинейным.

— И то и другое, я думаю, — ответил он. В истории их взаимоотношений с Прийей все было не так однозначно. Виноваты были не только обстоятельства — сами они тоже приложили руку к тому, чтобы все сломалось. Но говорить этого вслух Томас не стал.

— Ей никогда не нравилось это чертово дело, — продолжил Судья.

— Неудивительно. Сложно испытывать симпатию к компании, из-за которой погибла чуть не целая школа ребятишек.

Судья кивнул и поднялся со стула.

— Проклятие адвоката, — заметил он, направляясь в столовую. — Ты не можешь выбирать тех клиентов, которые тебе нравятся.

— Прийя бы с тобой не согласилась.

— Да. Она всегда была идеалисткой. — Судья повернулся и положил руку Томасу на плечо. Где-то в глубине дома пробили часы. Семь. — Мне очень жаль, сынок. Правда очень жаль. Тебе пришлось нелегко в последние шесть месяцев.

— Спасибо, папа. — Такое редкое для отца проявление эмоций по-настоящему тронуло Томаса.

Элена встретила их в столовой с корзинкой горячих булочек в руках.

— Фаршированная индейка, картофельное пюре, клюква, брокколи, — провозгласила она. — Тед и Эми накануне Рождества съели всю начинку, но я приготовила новую порцию.

По дому расплывался восхитительный запах, и Томас позволил себе улыбнуться. Его младший брат Тед работал в нью-йоркской финансовой компании, а его жена Эми была моделью и снималась в глянцевых журналах. Несмотря на свою невероятную успешность, и Тед, и Эми были людьми простыми и приятными в общении.

— Уверен, Тед участвовал в этом побольше, чем Эми, — усмехнулся Томас.

Судья усмехнулся в ответ:

— Эта девчонка, по-моему, никогда не ест.

— Мне очень жаль, что меня не было с вами. — Томас улыбнулся и с удивлением почувствовал, что нисколько не покривил душой.

— Ничего, ты прощен, — сказала мать. — А теперь налетай.

За обедом они старались говорить на отвлеченные темы, но настроение, вызванное тяжелыми событиями последнего времени, все же дало о себе знать, когда они заканчивали главное блюдо. Мать спросила Томаса, слышал ли он о разрушительном цунами на побережье Индийского океана.

— Об этом говорили по радио, — ответил он.

— Мать целый день провела у телевизора — следила за новостями, — вставил Судья.

— Уму непостижимо. — Элена покачала головой. — Все эти люди… — Ее голос дрогнул. — Как, ну как подобное вообще может происходить?

— Я не знаю, — заметил Томас. Этот вопрос пришел ему в голову уже во второй раз за день. Он снова подумал о матери Эбби, рыдающей у него на руках, и повернулся к отцу: — Раз уж мы перешли к грустному, папа, я бы хотел узнать твое мнение. Сегодня, когда я ехал к вам, со мной случилась такая история…

Он рассказал Судье о похищении и о своем разговоре с детективом Морганом. Точка зрения отца была ему действительно интересна. Рэндольф Кларк стоял во главе одного из самых влиятельных органов судебной власти США и, несомненно, представлял себе общую картину совершаемых в стране преступлений.

Внимательно выслушав Томаса, Судья потер подбородок.

— Хмм… Около Фейетвилла расположен Форт-Брэгг[7]. — Он секунду помолчал. — Вполне может быть, что это не обычное похищение. За последний год наблюдается резкий скачок преступлений, связанных с торговлей детьми.

Томас нахмурился:

— И как это связано с фортом?

— Очень просто. Форт предоставляет сутенерам постоянную клиентскую базу.

Элена вдруг перекрестилась, порывисто встала и принялась убирать со стола. Переглянувшись с отцом, Томас тоже поднялся, чтобы помочь ей. После того как уборка была закончена, они перешли в гостиную. Томас прихлебывал эггног, а Судья ворошил кочергой угли в камине.

Потом все переместились к елке. Элена взяла с журнального столика старую Библию в кожаном переплете. Она открыла ее на Евангелии от Луки, как обычно в это время года, но казалось, что она смотрит на страницу и не видит, что там написано. В конце концов Элена все же закрыла Библию и отложила ее в сторону.

— Не уверена, что я смогу сейчас читать, — призналась она.

— Я прочитаю, — предложил Судья и взял Библию.

Как и каждый год, Томас вслушивался в древние, давно знакомые слова, но теперь они значили для него совсем немного. Как и любой мальчик из католической семьи, он был крещен и прошел конфирмацию, но идеи христианства изрядно поблекли за годы его пребывания в Йеле. В реальном мире сомнение являлось единственной истиной.