Путь к славе, или Разговоры с Манном - [139]
— Что-то не так, Джеки?
— Что вы сказали?
Чет оторвал меня от моих мыслей. Он был здесь, в конференц-зале нью-йоркского филиала «Дабл-ю-эм-эй». Здесь был Чет, женщина, исполнявшая обязанности не то секретаря, не то ассистента, или еще чего-нибудь в этом роде, и тот другой агент, которого я уже видел в Лос-Анджелесе и который никогда ничего от себя лично не говорил.
Чет сказал:
— Внизу восьмой страницы, вот там, вам нужно подписаться. На всех экземплярах.
Я приподнял со стола стопку бумаг, опять опустил.
— Толстенные!
— Юридический документ. — Это сказала женщина.
Второй агент:
— Абсолютно стандартный.
— Для вашей же защиты, — добавил Чет.
Я перелистнул документы до восьмой страницы. Внизу меня ждала пустая строка, оставалось только черкнуть — Джеки Манн.
Оставалось только черкнуть.
Чет снова спросил у меня:
— Что-то не так?
— Да нет, ничего… Просто я никогда не подписывал ничего подобного.
Женщина повторила:
— Обычный юридический документ.
— К тому же совершенно стандартный, — снова поддакнул безымянный агент.
— Если вы хотите, чтобы бумаги просмотрел юрист…
— Я понимаю, все это совершенно обычный и стандартный документ, это во всех агентствах принято. Но мне никогда не приходилось подписывать…
— И вы немного нервничаете? — спросил Чет.
— У вас такое большое агентство. Столько клиентов…
— Вы боитесь, что про вас забудут в суматохе? Законное беспокойство. Законное… для любого другого артиста, но вы же уникальны: комик-негр, пользующийся успехом у белой публики. Вы подумайте, мало ли… то есть нет, много ли существует негритянских дарований, которые добиваются успеха среди белых. Их можно по пальцам пересчитать. Дэвис, Белафонте, Коул, Пуатье. Это клуб для избранных. Скажу напрямик: нам не будет от вас никакого прока, если мы вас туда не пристроим. Мы все здесь для вас будем стараться, Джеки. От меня до самого Эйба. Так что если боитесь, что про вас забудут, то зря. Не забудут. Слишком вы выделяетесь из толпы.
Остальные заулыбались над двусмысленной фразой Чета.
Болтовня Чета несколько улучшила мне настроение, убедила меня в том, что он правильно рассуждает. И все же я продолжал сидеть и ничего не делал.
— Как хотите, Джеки. Я, мы не собираемся вам ничего навязывать, если вы на сто процентов не уверены…
— У меня нет ручки.
После секундной тишины все рассмеялись. У Джеки нет ручки. Ну не обхохочешься ли тут?
Чет пошарил у себя в кармане, вытащил ручку, протянул мне.
Пустую строчку заполнило имя Джеки Манна. Дело сделано.
Потом были рукопожатия и пожелания удачи. Мы немного поболтали, а когда разговор иссяк, я извинился, сказал, что им пора возвращаться к работе. Конечно. Ведь теперь они работали на меня. Я пожал руку секретарше, безымянному агенту, и Чет проводил меня к лифтам.
Чет сказал, что вскоре они свяжутся со мной, что в данный момент он разрабатывает для меня план выступлений и хочет, чтобы я скорее приступил к работе.
Раздался звонок лифта, и я прошел в кабину.
— Джеки?
Я обернулся.
— Моя ручка!
Филадельфия, Кливленд, две недели в Рено, Тахо…
Моя жизнь закрутилась по прежнему кругу. Моя жизнь проходила в клубах, концертных залах и театрах-ресторанах. Я был там же, где бывал всегда, то есть не на телевидении. Не в шоу Салливана. Я и не ожидал — не позволял себе надеяться, — что сразу же попаду на шоу, пусть даже ребята из «Дабл-ю-эм-эй» изо всех сил проталкивали бы меня. Я догадывался, что на это уйдет время. И угадал. Не угадал лишь, сколько именно времени на это уйдет. Два месяца превратились в четыре. Тысяча девятьсот шестьдесят второй год превратился в шестьдесят третий. Я по-прежнему оставался заурядным разъездным комиком. Может, я чуть больше зарабатывал на каждом выступлении — лишних семьдесят пять в том клубе, лишних сто — сто пятьдесят в другом, — но в целом…
Сан-Франциско, Лос-Анджелес, неделя в Лас-Вегасе…
И мало-помалу, месяц за месяцем, я замечал, что толпы становятся меньше. Пустых мест в клубах — все больше. Люди все чаще оставались дома. Пророчество Фрэнка К. сбывалось: будущее — за телевидением.
Артисты, не выступающие на телевидении, превращались в динозавров, которые уже вымирают как вид.
Я говорил об этом с Четом — обо мне и Салливане, о том, что я до сих пор не попал к Салливану. Он отвечал, что все улаживает, что дело на мази, что вот-вот устроит мне прослушивание. Нужно лишь чуть-чуть подождать.
Время ползло. И покуда оно ползло, постепенно, пристойно, я обнаруживал, что все реже и реже говорю с Четом. С каждым разом все труднее было просто застать его у телефона — это превращалось в задачку не из простых. А Эйба? Да какое там. О делах я все чаще говорил с Марти — тем самым вторым, некогда безымянным, агентом. Марти постепенно трансформировался в моего повседневного партнера: он занимался моими гастролями и выступлениями, следил за тем, чтобы все было в порядке на моих шоу. Следил за тем, чтобы у меня все было в порядке, сам при этом находясь в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе. Он ни разу не следил, чтобы у меня все было в порядке, находясь там, где действительно проходили мои представления.
От меня отмахивались. Меня передавали из рук в руки, точь-в-точь как палочку в эстафетной гонке, только, похоже, вместо того, чтобы бежать вперед, эти ребята все время топтались на месте. Если не пятились назад. Я уже опасался, что скоро меня вообще перепоручат той девушке-секретарше.
Джон Ридли – известный американский писатель, сценарист и кинопродюсер. Роман "Все горят в аду" – это срез деградировавшего общества, крайне лицемерного даже в своем идеализме. Мастер литературной провокации, автор ничего не придумывает и не предлагает читателю погрузиться в художественный вымысел, а буквально у нас на глазах кроит и склеивает обрывки реальности, в которой все и вся определяют деньги.
Джон Ридли – известный американский писатель, сценарист и кинопродюсер. Мировую славу ему принесли романы «Бродячие псы» (Stray Dogs, 1997), «Любовь – это рэкет» (Love is a Racket, 1998) и «Все горят в аду» (Everybody Smokes in Hell, 1999), а также фильм Оливера Стоуна «Поворот» (U Turn), снятый по роману «Бродячие псы» (в главных ролях Шон Пенн, Дженнифер Лопез и Ник Нолти).Муж хочет убить жену. Жена желает смерти мужу. А неудачливый игрок, волею случая застрявший в этой богом забытой дыре, озабочен тем, чтобы отдать карточный долг, – только так он может спасти свою шкуру.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.
Айрис Мёрдок (1919–1999) — классик английской литературы XX века, удостоенная звания «Дама Британской Империи», автор философских сочинений, пьес, стихов и великолепных романов. Каждое ее произведение — шедевр, образец тончайшего психологизма, мудрой иронии и блистательной, кристально прозрачной формы. Романы Айрис Мёрдок шесть раз номинировались на «Букер», переведены на 26 языков, многие из них экранизированы.В основе романа «О приятных и праведных» лежит расследование самоубийства одного из служащих Министерства внутренних дел, совершенное прямо в служебном кабинете.
Словом «игра» определяется и жанр романа Рихлера, и его творческий метод. Рихлер тяготеет к трагифарсовому письму, роман написан в лучших традициях англо-американской литературы смеха — не случайно автор стал лауреатом престижной в Канаде премии имени замечательного юмориста и теоретика юмора Стивена Ликока. Рихлер-Панофски владеет юмором на любой вкус — броским, изысканным, «черным». «Версия Барни» изобилует остротами, шутками, каламбурами, злыми и меткими карикатурами, читается как «современная комедия», демонстрируя обширную галерею современных каприччос — ловчил, проходимцев, жуиров, пьяниц, продажных политиков, оборотистых коммерсантов, графоманов, подкупленных следователей и адвокатов, чудаков, безумцев, экстремистов.
Александр Маккол Смит — автор более пятидесяти произведений, в т. ч. серии романов «Первое дамское детективное агентство», изданной только в США тиражом 2,5 млн. экземпляров. Книги Александра Маккол Смита переведены на 26 языков. В 2003 г. он получил высшую награду Соединенного Королевства за юмористическую прозу — «Сага» и в том же году стал победителем конкурса на Премию Гленфидиш в области литературы.Книга состоит из девяти рассказов, в каждом из которых описывается встреча мужчины и женщины, результатом чего становится неожиданный поступок или событие.
«Зелень. Трава. Благодать.» — яркий дебют молодого американского писателя Шона Макбрайда. Роман получил признание как читателей, так и критиков, сразу став бестселлером. Проза жизни бедных ирландских кварталов, затерявшихся где-то в чаще бетонно-кирпичных джунглей Филадельфии, показана глазами неунывающего четырнадцатилетнего подростка Генри Тобиаса Тухи, который пытается по возможности расцветить жизнь себе и окружающим пестрыми мазками улыбок и маленьких радостей. Генри уже в первых строках признается, что любит «Бога, рок-н-ролл и Грейс Макклейн», и далее на страницах романа этим трем столпам его бытия уделяется равное внимание.