Путь к Семи Соснам - [22]

Покер Харрис хитрый и опасный, Трой — подлый и злобный, как предательский удар из-за спины, и к тому же непредсказуемый, доверять ему нельзя. Собственная злоба в конце концов его погубит. Хэнкинс — жестокий — почти такой же жестокий, как Харрис. А каков Дреннан, еще не ясно. Об остальных находящихся в салуне Хопалонг ничего не знал. Преступники, бродяги, опустившиеся ковбои, где они — там ад.

Три движущие силы в Семи Соснах объединило нечто общее. Братья Горы хотели завладеть пастбищами «Наклонного Р», скотокрады — чужими коровами, а банда грабителей хотела завладеть и завладела золотом.

С братьями Гор все было ясно: у них есть цель и чтобы достичь ее, они не остановятся перед открытой междоусобицей. Скотокрады, несомненно, связаны с Харрисом. Грабители дилижансов должны иметь четкую и стройную организацию, такая Харрису не под силу. Их главная проблема — сбыть награбленное, а большое количество золота в слитках продать очень сложно.

Скоро совсем стемнело, но Хопалонг без труда придерживался нужного направления, ориентируясь по звездам. Если не сворачивать, рано или поздно он все равно доберется до дороги. Отклонившись немного к югу, Хопалонг сделал привал в маленькой низине между холмов рядом с Покер-Гэп.

Приготовив кофе и наскоро перекусив, он затушил костер и, перебравшись чуть подальше, лег спать в кустарнике.

Кэссиди разбудила тишина. Полная, абсолютная тишина. Не стрекотали сверчки, не шумел ветер, не шуршали мелкие зверьки в траве. Все вокруг застыло. Правая рука Хопалонга обхватил рукоятку револьвера, он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на Топпера. В темноте жеребец казался бледным пятном, однако Хопалонг разглядел, что голова его поднята, уши настороженно вслушивались. По звездам Кэссиди определил время — около трех ночи.

Покрепче сжав револьвер, он всматривался в темноту. Ночь, замерев в напряжении, ждала. Он хотел было отложить кольт и натянуть сапоги, как вдруг вдалеке что-то прогрохотало. Звук походил на далекий раскат грома в узкой долине, на заряд, взорвавшийся в глубокой шахте, на глухой стук огромного валуна, катящегося по крутому склону.

Земля под босыми ногами Хопалонга задрожала, качнулась. Топпер фыркнул, отступая назад. Справа разломилась скала, камни застучали о камни, затем все стихло. Через секунду тишину нарушил жалобный крик ночной птицы, потом стрекотание сверчка, другого, третьего... Топпер опять фыркнул, и Хопалонг подошел к нему.

— Спокойно, мальчик. Это всего-навсего землетрясение. Успокойся, и давай посмотрим, может, нам удастся поспать еще часика два.

При свете раннего утра Кэссиди развел костер в небольшой ямке. Со стороны пламени не видно. Ветки были сухие, значит, и дыма почти не будет. И все время он внимательно наблюдал за местностью, пытаясь уловить какое-нибудь движение или дым костра.

События прошлого вечера заставили Хопалонга удвоить бдительность. Он находился на вражеской территории. Банда грабителей дилижансов вполне могла устроить себе убежище где-нибудь поблизости. Теперь следует быть чрезвычайно осмотрительным, держаться сухих русел и низин и избегать вершин холмов и открытого пространства. Хопалонг во всех направлениях оглядывал местность и искал следы на земле.

Вдруг он натянул поводья, увидев впереди свежую цепочку следов лошади — вероятно, всадник проехал несколько часов назад — и один из отпечатков слишком узко подрезанного копыта был ему знаком! Вот повезло! Хопалонг тщательно изучил эти отпечатки. Оказалось, что другое переднее копыто тоже подрезано больше чем надо, поэтому лошадь как бы слегка косолапила.

Из-под широких полей шляпы холодные голубые глаза Хопалонга ощупали горизонт, не оставив незамеченной ни одной мелочи. Он знал, что именно искать, и умел высмотреть в окружающей местности чуждые ей детали. Кэссиди тронулся дальше, но не вдоль найденного следа, а приблизительно в том направлении, намереваясь через некоторое время повернуть и пересечь след в другом месте.

Перед ним простирались круглые песчаные холмы, поросшие полынью и густым кустарником. Огромные скалы острыми зубьями упирались в небо. Здесь проходила линия разлома вчерашнего землетрясения. След всадника вел в расщелину между двумя такими скалами. Хопалонг еще раз осмотрел отпечатки, затем повернул Топпера и поднялся по склону холма, перпендикулярно следу. Не выезжая на самый верх, он проехал с полмили и остановился. Привязав жеребца в зарослях можжевельника, Хопалонг подобрался к вершине и, сняв шляпу, выглянул.

Расщелина превращалась в каменную теснину, и Хопалонг заметил внизу нечто, напоминающее тропу. Чуть повернув голову, через нагромождение скальных уступов можно было заглянуть в теснину, которая постепенно переходила в каньон — гигантскую трещину — следствие недавнего мощного сдвига земной коры. Нетронутые эрозией, красноватые уступы поднимались к утреннему небу. Между скал лежала узкая долина, а в ней стояли несколько наспех построенных из бревен и камней лачуг. В коррале паслись три лошади. Белесая змейка тропы исчезала в лабиринте скальных разломов.

Хопалонг увидел в дверях одной из лачуг человека, который выплеснул на землю воду из ведра, затем скрылся за скалой. Когда он показался снова, ведро было полным.