Путь интриг - [25]

— Что ж, может, я так и буду поступать, несмотря на риск прослыть трусом.

— Это лучше все же, чем прослыть трупом!

— Ты так думаешь?

— Угу.

Больше таких попыток граф Нев-Начимо не предпринимал, что и беспокоило. Хуже того, барон Аров-Мин надумал предложить мне свою дружбу — это уж вовсе озадачило меня.

Его приглашение принес слуга одетый солидно, Аров-Мин был богатым землевладельцем, и он мог позволить себе что угодно.

Я пошел — мне было интересно узнать, чего он хочет, но на всякий случай я прихватил с собой Гилдо.

Особняк Аров-Мина находился на улице Эстевы. Глядя на его роскошный дом, на многочисленных слуг, я понял как велико могущество людей, на пути которых оказался я.

Аров-Мин держался с гордостью и достоинством, как и подобает человеку его положения. Он был любезен, но этой любезности не хватало человеческой теплоты. Мне предложили кресло и вино. Я сел, но пить отказался.

Барон полулежал в постели и начал с формальных извинений за свой вид.

— Как ваша рана?

— Врач из Кильдиады сотворил чудо: нога при мне, но еще четыре саллы я точно ходить не буду. Если бы не вы, меня бы не было на этой постели. Вы, наверное, удивились моему приглашению? — спокойно сказал Аров-Мин, поигрывая золотой безделушкой.

— Несказанно!

— Признаюсь, меня очень тронуло ваше поведение на поединке — вы проявили особое благородство — забота о раненном противнике не может не вызвать уважение. Он сделал что-то вроде поклона из положения лежа.

Пришлось и мне в ответ поклониться — обмен любезностями — ничего более.

— По досадному стечению обстоятельств вы оказались моим врагом, но как сказал мудрец, умение прощать делает нас творцом своей судьбы, ибо вместо врага обретаешь друга, — я дрался с вами два раза и мы оба живы, что это, если не знак свыше?

— Вы предлагаете мне мир? — тон мой был очень удивленный.

— Я предлагаю больше — стать союзником и все досадные разногласия оставить в прошлом, где им и место.

— Это очень великодушно с вашей стороны, кэлл Аров-Мин, и я не вижу для себя препятствий к этому миру, но что значат ваши слова: 'стать союзником'? Союзником в чем?

— Вы ведь новый человек в Мэриэг, верно? А новому человеку легко растеряться и потерять голову в нашем городе и в прямом и в переносном смысле. Всегда найдутся люди готовые запудрить мозги своими идеями. Вам известно, что в Ларотум началась непримиримая война за веру. Но остались еще очаги, с тлеющим углями лжи и порока, которые следует затушить ледяной водой настоящей веры. Еще их можно сравнить с гнойниками, тогда их надо выжечь, чтобы зараза не распространялась.

(не слишком ли много сравнений, мадарианин?)

Культы древних верований, разлагающих умы суевериями и обрядами — их ложные боги указывают ложный путь.

Но даже светлые боги Аландакии не вызывают у многих священного трепета и их благословенные имена безумцы дерзают использовать в лжеучениях. О неберийцах что-нибудь слышали?

Я кивнул.

— А об ордене Дикой розы, защищающей старые культы?

— Да, о них теперь часто говорят.

— Вы-то сами, я надеюсь, не принадлежите к этим группам людей, сеющих смуту и ложь.

— Я воздерживаюсь от любых крайних проявлений своих религиозных чувств. Скорее всего, я еще не понял своего духовного назначения. Я в поисках пути.

Аров-Мин осуждающе покачал головой.

— Ваши слова греховны по сути, но это все-же лучше, чем открытое заблуждение и бунт. Я принадлежу к ордену Белого Алабанга. Вам знакомы тезисы нашего учителя Мадарианина? Вы знакомы с книгой Мира?

— Лишь понаслышке.

— Вот, возьмите, — он протянул мне толстую книгу в мягком кожаном переплете, с золотым тиснением и рисунками. — Почитайте и решите, для себя с кем вы.

— Не знаю, стоит ли начинать!

— Я не осуждаю вас, ибо некогда сам был лишен духовного проводника, но ко всем приходит пора познать истину.

— Не хочу возражать вашим убеждениям, но истина в руках человека всегда была спорным вопросом. Что, в сущности, вы предлагаете мне?

— Войти в наш орден, сначала воином, а потом подниматься по ступенькам: адепт, первый воин и посвященный. Я уже на пути от первого воина к посвященному.

(поздравляю, не буду посягать на твое счастье, — мысленно процедил я.)

— А как же на это посмотрят ваши друзья? Отец убитого виконта Нев-Начимо? Мне известно, что он очень влиятельный человек. Разве сумеет он простить мне своего сына. Недавно возле моего дома на меня напали трое неизвестных и пытались убить. Только по счастливой случайности я уцелел.

— Вы намекаете на месть со стороны графа? Но помилуйте, он же сам просил меня поговорить с вами!

— Он сам?! — удивление мое не знало границ.

— Да, он лично просил меня об этом. Я объяснил ему все обстоятельства той истории в Ритоле, и он решил, что с вашей стороны там не было никаких умышленных действий против его семьи. Вы стали волей случая виновником смерти его сына. Так вы согласны?

Я чувствовал себя сбитым с толку — сначала меня пытаются убить, а потом предлагают дружбу! Но я точно знал что отвечу.

— Видите ли, кэлл Аров-Мин, приехав в Мэриэг, я не терял времени даром и уже успел пристроить свое бренное тело ко двору одной высокопоставленной особы. Боюсь, что еще недостаточно духовно созрел, чтобы служить сразу двум силам: и духовной и физической, а если решу расстаться с тем, кто принял меня — то так легко перебегать от покровителя к покровителю — это выглядело бы легкомысленным.