Путь грозы - [10]

Миновали почти всю деревню. Виктор свернул к подворью, обнесённому приличным железным забором. Посигналил. Через минуту ворота открыла тощая, как скелет, женщина в цветастом халате и машины въехали во двор.

- Это ваш дом? - спросил Артур.

- Нет, - ответил Виктор. - Мы с братом живём по соседству. Это дом человека, который однажды спас нам жизнь.

Они выбрались из машины. Артур бросил взгляд на женщину. Она стояла возле открытых ворот и смотрела на него исподлобья, с презрением. В свете прикреплённого к столбу фонаря её глаза походили на две смоляные капли.

Артур поёжился, ему отчаянно захотелось стать крошечным и не заметным. Ощущение, что он угодил в ловушку, обострилось.

- Пойдём, - поторопил Виктор.

- Прошу, скажите ещё раз, что потом отвезёте меня домой! - истерично выпалил Артур. - Пообещайте!

- Слово даю. Но советую больше не действовать мне на нервы. Сказал, будешь дома, значит, будешь, и точка.

Виктор со злостью сплюнул и направился к крыльцу. Артур, чувствуя на себе пристальный взгляд женщины, двинулся следом. Свин остался во дворе. Прислонившись к "ниве", он вытащил из кармана ветровки круглую металлическую баночку с леденцами, открыл её и, сунув один леденец в рот, блаженно зажмурился.

В доме было ужасно душно и пахло яблоками. Гирлянды из сушёных ломтей яблок висели в прихожей, в коридоре. От сладковатого аромата Артура снова затошнило, а когда он вслед за Виктором переступил порог гостиной, почуял ещё и запахи мочи и лекарств.

Посреди заставленной дорогой винтажной мебелью комнаты в массивном кресле сидел старик. Артур дал бы ему лет сто, не меньше. Из-за густых бровей и крючковатого носа он походил на древнего филина. Его колени прикрывал красный шерстяной плед, на табурете рядом с креслом стоял радиоприёмник, из которого доносились тихие звуки музыки. Старик не шевелился, морщинистое лицо казалось грубо вырезанной из гнилого дерева маской, и лишь взгляд водянистых глаз перемещался с одного мужчины на другого.

- Мы привезли его, Пастух, как и обещали, - с почтением заявил Виктор.

Старик отреагировал на его слова едва заметным кивком.

Виктор обратился к Артуру:

- Подойди ближе, он хочет поглядеть в твои глаза.

Артур сглотнул сгустившуюся во рту слюну и сделал пару шагов к старику. Ему хотелось на свежий воздух. Этот кошмарный запах просто с ума сводил, да и от древнего типа в кресле было не по себе. Поскорей бы всё закончилось. Поскорей бы покинуть вонючий дом. Поскорей бы открыть бутылку вина и забыть об этом кошмаре навсегда.

Пастух сурово глядел ему в глаза. Артуру стоило больших усилий, чтобы не отвести взгляд. Прошла минута, другая, наконец, старик моргнул, уставился на Виктора и чуть приподнял ладонь с подлокотника кресла.

Виктор, совсем не по-дружески хлопнул Артура по плечу, подошёл к массивному столу и взял с него блокнот и карандаш. Блокнот положил на подлокотник, карандаш сунул в руку старику.

Артур затаил дыхание. Он чувствовал себя как смертник перед расстрелом и жалел, что в своё время не набрался храбрости, чтобы рассказать всё матери. Она бы поняла и простила, и нашла бы способ утаить от общественности его позор. А еще она и ребята из её охранного агентства разобрались бы с этими шантажистами. Артур о многом сейчас жалел, впервые в жизни ощущая себя полным глупцом.

Пастух тяжело задышал, крылья носа вздулись, из уголка рта потекла слюна. Выпучив глаза, он глядел на карандаш. Его рука напряглась, приподнялась, и Виктор тут же подсунул под неё блокнот. Старик закряхтел и, прилагая неимоверное усилие, нарисовал на бумаге кривой крест, после чего облегчённо выдохнул, обмяк и выронил карандаш.

- Ясно, - спустя несколько секунд сказал Виктор. - Другого я и не ожидал.

Артур не мог оторвать встревоженного взгляда от блокнота.

- Почему крест? Зачем он нарисовал крест? Прошу, скажи?

- Не бери в голову, - усмехнулся Виктор. - Пойдём, пора отвезти тебя домой.

Он подтолкнул Артура к дверному проёму, а старик прикрыл глаза, его губы сложились в жуткое подобие улыбки. Из радио, как по заказу, зазвучала музыка Эннио Морриконе "Одинокий пастух".

Вышли из дома и Артур сразу же сделал глубокий вдох. Ему казалось, что запахи мочи, лекарств и яблок впитались в кожу. Хотелось отмыться, залезть под душ и стоять под горячими струями не меньше часа. А Виктор, едва спустившись с крыльца, разразился мощным кашлем. Он буквально давился мокротой. К нему подбежал Свин, взял его под локоть.

- Опять таблетки не принимал, - сказал он с упрёком.

Виктор сплюнул, отдышался, вытер ладонью испарину со лба.

- Срать я хотел на таблетки.

- Не говори так.

- Заткнись и садись за руль. Пора нашего друга домой отвезти, - Виктор вырвал руку из ладони Свина и зашагал к "ниве". На ходу бросил: - Пастух крест намалевал.

- Кто бы сомневался, - Свин со злорадством покосился на Артура. - Кто бы сомневался.

Вдалеке полыхнула зарница. Откуда-то доносился тоскливый собачий вой. Тощая женщина, сильно ссутулившись, по-прежнему стояла возле открытых ворот. Она что-то бормотала себе под нос, рассеянно глядя на летающих вокруг фонаря мотыльков.

Артур занял место на заднем сиденье "нивы" рядом с Виктором и ощутил злость и жгучую ненависть к этим двоим типам, к вонючему старику, к чёртовой деревне. Внезапно вернулось высокомерие, которое породило смелую мысль о возмездии - не завтра, и не через месяц, а, возможно, через год, когда страсти улягутся, и жизнь войдёт в привычную колею. Возмездие за унижение. Это деревенское быдло, возомнившее себя крутыми гангстерами, должно за всё ответить. Не составит труда нанять крепких ребят, которые проклятую деревушку на уши поставят, а этот вонючий дом превратят в кучу головёшек. Прекрасная мысль, Артур решил не задвигать её на задний план.