Путь человечества. Истоки богатства и неравенства - [29]

Технический прогресс в период промышленной революции влиял на баланс количества и качества по нескольким ключевым аспектам. Во-первых, он увеличивал доходы родителей и позволял им при желании больше вкладывать в своих детей. Этот эффект дохода приводил к увеличению количества ресурсов, вкладываемых в воспитание детей в целом. Во-вторых, растущий потенциальный заработок повышал альтернативные издержки при воспитании детей, то есть размер дохода, от которого родителю приходилось отказываться, чтобы вместо работы выделять дополнительное время на воспитание ребенка. Этот эффект замещения способствовал снижению рождаемости.

Но вполне возможно, что исторически эффект дохода преобладал над эффектом замещения, что в итоге вело к повышению рождаемости. Эмпирические исследования действительно показывают, что увеличение семейного дохода в мальтузианскую эпоху и на ранних этапах индустриализации само по себе не вызывало снижение рождаемости. Однако в процессе демографического перехода в игру вмешалось третье обстоятельство[141]. Непрерывный технический прогресс открывал новые возможности для образованных людей, и это подталкивало родителей делать еще более крупные вложения в образование детей, тем самым ослабляя связь эффекта дохода и повышения рождаемости. В конечном счете рост отдачи от вложений родителей в своих детей пересилил эффект дохода и вызвал снижение рождаемости.

В то же время действие этого механизма было усилено несколькими важными изменениями, вызванными развитием технологий. Рост ожидаемой продолжительности жизни и сокращение детской смертности увеличили вероятную продолжительность отдачи от образования, таким образом еще больше укрепив стимулы вкладываться в человеческий капитал и снижение рождаемости. Технический прогресс и растущий запрос промышленности на образование также косвенно повлияли на снижение относительной производительности и, следовательно, выгодности детского труда, что стало препятствием для рождения детей ради увеличения количества рабочих рук. Наконец, миграция из сельской местности в мелкие и крупные города, где стоимость жизни была выше, повысила и стоимость воспитания детей, что еще больше способствовало снижению рождаемости.

Географическое распространение Реформации в Пруссии служит другим квазиестественным экспериментом, который проливает свет на влияние бо́льших вложений в образование на рождаемость. 31 октября 1517 года Мартин Лютер прибил 95 тезисов против продажи индульгенций к двери Замковой церкви Виттенберга, тем самым положив начало Реформации. Лютер утверждал, что церковь не имеет права выступать посредником между человеком и Богом, призывал людей к самостоятельному чтению Библии. Столь радикальные убеждения побудили его последователей стремиться обучить своих детей грамотности. Данные до 1517 года показывают, что близость к Виттенбергу никак не влияла на развитие экономики или образования в регионе. После 1517 года, однако, по мере распространения протестантизма из Виттенберга родители в соседних регионах ощутили воздействие этих революционных идей, и их склонность вкладываться в образование детей выросла. Влияние Реформации на формирование человеческого капитала было настолько устойчивым, что спустя три с половиной столетия регионы Пруссии, расположенные ближе к Виттенбергу, отличались более высоким уровнем образования и, в соответствии с балансом количества и качества, более сильным сокращением рождаемости, чем регионы, расположенные дальше[142].

Другой квазиестественный эксперимент, который проливает свет на взаимосвязь образования и показателей рождаемости, можно было наблюдать в Соединенных Штатах. В 1910 году Рокфеллеровская санитарная комиссия запустила масштабную кампанию по уничтожению анкилостомы на юге США. Этот кишечный паразит снижал внимательность школьников, и его уничтожение повысило их способность учиться и успешно завершать обучение. Иными словами, если эта кампания была успешной – а она была таковой, – мы должны наблюдать повышение окупаемости вложений в человеческий капитал этих детей. При сравнении изменений в уровне рождаемости в районах, испытавших положительное влияние этой кампании, и сходных районах, где кампания не проводилась, становится очевидно, что более высокая окупаемость вложений в образование детей действительно приводила к снижению рождаемости[143].

Влияние баланса количества и качества на снижение уровня рождаемости также наблюдалось в других странах, таких как Китай, Франция, Англия, Ирландия и Корея, равно как и в межстрановом анализе развивающихся стран в последние десятилетия[144]. В частности, данные из Англии за 1580–1871 годы показывают, что рождение каждого следующего ребенка снижало вероятность того, что другие дети в семье научатся читать и писать и займутся квалифицированными ремеслами[145]. Сходным образом данные из Китая XIII–XX веков свидетельствуют, что дети, рожденные в малых семьях, чаще пробовали сдать сложные экзамены для поступления на китайскую государственную службу[146].

Воздействие человеческого капитала на производительность труда, несомненно, было не единственной причиной инвестиций родителей в образование своих немногочисленных детей. Как отмечалось в предыдущей главе, люди на протяжении тысячелетий вкладывались в образование в силу религиозных, культурных и национальных амбиций, и это, безусловно, оказывало влияние на рождаемость и технический прогресс. Тем не менее вложения в человеческий капитал и создание систем народного просвещения неслучайно получили особое распространение в промышленно развитых странах в конце XIX века. Точно так же неслучайно это произошло одновременно с началом демографического перехода.