Путь человечества. Истоки богатства и неравенства - [17]
Более того, если изменения носят скорее культурный, чем биологический характер, они могут происходить даже быстрее. Такие эволюционные процессы не требуют передачи генетических мутаций от одного поколения к другому; принципы их распространения сходны, но передача происходит с помощью механизмов имитации, обучения или индоктринации, что быстро порождает новые культурные особенности, в свою очередь, влияющие на экономические и институциональные перемены[79]. Это те самые “благоприятные изменения”, которые, возможно, имеют наибольшее отношение к пути человечества.
Разумно предположить, что в мальтузианскую эпоху культурные характеристики, дополняя технологическое развитие, приносили более высокий доход, а значит, большее число выживших потомков, что, в свою очередь, приводило к постепенному распространению этих черт в популяции. Поскольку эти характеристики повышали темпы технологического развития, они способствовали ускорению перехода от стагнации к росту. Как мы увидим, среди этих в наибольшей степени способствующих росту культурных характеристик были нормы, отношения и обычаи, связанные с пониманием высокой значимости образования, наличием ориентированного на будущее мышления и принятием того, что можно назвать духом предпринимательства.
Этот процесс выразился в эволюции культурно обусловленной склонности родителей инвестировать в “человеческий капитал”, то есть в такие факторы, влияющие на производительность труда, как образование, профессиональное обучение, развитие мастерства, а также здоровье и долголетие. Представьте человеческое общество, пребывающее в мальтузианском равновесии и состоящее из двух крупных родовых общин: количей и качичей. Количи, придерживающиеся культурной нормы “плодитесь и размножайтесь” (Бытие 9:1), считают, что главное – рожать как можно больше детей, и вкладывают ограниченные ресурсы в их воспитание. Качичи, напротив, придерживаются альтернативного обычая: они предпочитают рожать меньше детей, но вкладывать существенную часть своего времени и ресурсов в то, что поможет их детям повысить продуктивность и способность зарабатывать. Какая община, количи или качичи, в долгосрочной перспективе даст больше потомства и займет господствующее место в популяции?
Допустим, в каждом домохозяйстве количей появляется в среднем по четыре ребенка, два из которых достигают зрелости и находят репродуктивного партнера. Тем временем у качичей рождается по два ребенка на домохозяйство, поскольку бюджет не позволяет им вкладывать средства в образование и здравоохранение еще одного ребенка. Однако благодаря инвестициям родителей оба ребенка не только достигают зрелости и вступают в брак, но и находят работу в сфере торговли и квалифицированного труда, например становятся кузнецами, торговцами или плотниками. На этом этапе ни доля количей, ни доля качичей не увеличивается, и состав популяции остается стабильным. А теперь представьте, что в обществе, в котором они живут, технологический прогресс стимулирует спрос на услуги кузнецов, плотников и других ремесленников, которые могут изготавливать более эффективные инструменты и машины. Этот повышенный спрос на более высокую доходность дает качичам долгосрочное эволюционное преимущество. В течение следующего одного-двух поколений их семьи получают более высокий доход и накапливают больше ресурсов, в результате чего их дети имеют возможность завести в среднем, допустим, трех детей, дать всем им образование и позаботиться, чтобы те достигли зрелости и вступили в брак. Необразованное потомство количей, напротив, не пользуется плодами технологического прогресса и довольствуется стагнирующим доходом, в связи с чем снова лишь двое детей из каждого домохозяйства с большой вероятностью достигают зрелости.
Этот механизм предполагает, что в обществах, где технологические инновации открывают экономические возможности, а значит, репродуктивный успех усиливается инвестициями в человеческий капитал, который и помогает получить доступ к этим возможностям, петля положительной обратной связи приведет к тому, что в долгосрочной перспективе качичи начнут преобладать: усиливающееся господство качичей стимулирует технический прогресс, а технический прогресс повышает долю качичей в популяции.
Стоит отметить, что этот основополагающий выбор между бо́льшим количеством потомком и большей родительской заботой о них характерен для всех живых организмов[80]. Бактерии, насекомые и мелкие млекопитающие, например грызуны, в результате эволюции пришли к “количественной стратегии” размножения, в то время как более крупные млекопитающие, такие как люди, слоны и киты, – к “качественной стратегии”[81].
Подробные генеалогии почти полумиллиона потомков европейских поселенцев, живших в Квебеке в XVI–XVIII веках, дают уникальную возможность проверить эту теорию в деле. Подсчет количества потомков четырех поколений первых поселенцев в Квебеке показывает, что самые крупные династии восходили к поселенцам, которые были умеренно плодовиты, имели небольшое количество детей и пропорционально вкладывались в человеческий капитал потомства. Более плодовитые основатели, создававшие большие семьи и пропорционально меньше вкладывавшиеся в каждого ребенка, напротив, в долгосрочной перспективе имели меньше потомков. Иными словами, это наблюдение свидетельствует о том, что парадоксальным образом именно меньшее, а не большее количество детей в семье способствует увеличению количества потомков через несколько поколений. Это отражает то, как благотворно влияет меньшее количество детей на шансы каждого отдельного ребенка выжить, жениться, получить базовое образование и оставить потомство
