Пустые времена - [8]
– Никто никому не нужен, – равнодушно отозвался Макс. – Мне мать вообще говорила: в детях мы видим отражение нашей смерти. А жить тебе есть где? – неожиданно спросил он. Вадим покачал головой.
Макс остановился, рассматривая нефтяную пленку, переливающуюся всеми цветами радуги на поверхности воды. Он явно что-то обдумывал. Что-то серьезное. Вадим терпеливо ждал своей очереди заговорить.
Наконец Макс решился:
– Дом у тебя на станции в захолустье… Большой? – и он внимательно всмотрелся в лицо Вадиму. – Ты говоришь, мы похожи. Махнемся не глядя?
– Чем махнемся? – не понял Вадим.
– Местами! – горько усмехнулся Макс. – Устал я здесь быть, ничего не чувствую. Вот, как эта река. Сквозь нефтяную пленку воздух не проходит, и река задыхается. И я задыхаюсь, понимаешь? Раньше цель была – деньги для матери, а сейчас…Существует, наверно, предел усталости. Все равно не живем оба: ты тишины не выносишь, я не могу больше на них работать, оборвалось что-то внутри. А так шанс будет попробовать выжить и тебе, и мне. Ну, что скажешь?
Вадим только удивленно пожал плечами в ответ, и они отправились в парикмахерскую.
Не прошло и получаса, как свежевыбритого и постриженного по последней столичной моде сияющего Вадима уже с трудом отличили бы от Макса. По поводу их сходства теперь уже не спорил и Макс.
– Ну что, братья? – хитро улыбаясь, спросила девушка-парикмахер.
И Макс ответил:
– Братья!
Дело стало за малым: завершить процесс перевоплощения скромного провинциального паренька в успешного менеджера по продажам автомобилей.
Они расположились у Макса дома. Вадим осваивал компьютер. Получалось неплохо. Благо в современном мире работа напоминает конвейер, люди лишь передают информацию. Такие механические ретрансляторы, главное – держаться уверенно, а научить такому можно и обезьяну.
– Вот сюда заходишь, – поучал Макс, тыча ручкой в графы листа Excel на мониторе компьютера. – Видишь, в табличке все покупки отражены – фамилии владельцев, номера контрактов и так далее? И так каждый раз вносишь, сохраняешь, отправляешь вот по этому адресу, понятно?
– Понятно, – строчил Вадим в ежедневнике. Будет ему руководство на первое время.
– В общем-то – все, клиентам нужно улыбаться, всю информацию вносить в компьютер, быть всегда на мобильном, даже ночью и в выходные, – продолжал Макс. – Телефон мой возьмешь, я себе куплю по дороге – позвоню, сообщу номер…
Макс потер виски, пытаясь вспомнить, что пропустил:
– Да, сижу я: как войдешь – третий стол справа в левом ряду у стены, сейчас нарисую, – он взял листок и начал чертить на нем план общего зала.
– Очень похоже на план эвакуации Белого дома, – улыбнулся Вадим и, помолчав, спросил настороженно. – А вдруг они поймут, что я – не ты, мы же не очень похожи?
Макс только расхохотался:
– Они?! Да они вообще ничего не видят – некогда им смотреть. Ты главное стол не перепутай, тогда на тебя и внимания никто не обратит.
И Вадим наконец расслабился и засмеялся вместе с ним, откинувшись на спинку стула. Он смотрел в окно на высотные здания, окутанные синей вечерней дымкой, и не верил своему счастью. Завтра он пойдет на работу впервые в жизни! Подумать только, так везти просто не может!
А Макс уже собирал рюкзак в прихожей. Ему нужно было успеть на последний в расписании поезд. Они обменялись паспортами, ключами, осталось только попробовать изменить жизнь к лучшему, им обоим.
Казалось, каждый из них получил то, что желал.
****
На перроне Макса встретила Самостоятельная собака, приветливо помахивая хвостом, словно давно ждала его. Странно, но он не удивился ее появлению. Макс тоже понял, что она – сама по себе, ездит, куда вздумается, и гуляет, где хочет. Самостоятельная собака так же, как и он, никогда не впишется в этот мир. Она вдруг стала для него воплощением собственной отверженной судьбы, воплощением одиночества в чистом виде. И Макс почувствовал к ней необъяснимую симпатию. Собака и проводила его до дома на окраине полей.
Там все было так, как и описывал Вадим: дерево, галки на нем, озеро за полями, осень, камин.
И тишина… Такая тишина, что Максу вдруг показалось – это воздух застыл, и можно дотронуться до него рукой.
Макс осторожно осмотрелся: внизу, возле камина, кресло для размышлений, все три свободные стены закрывали собой полки с книгами. Такой библиотеке позавидовал бы любой районный центр культуры. Хранилище книг! Наверх, в жилые комнаты, уводила деревянная шаткая лестница. Макс поднялся на второй этаж.
В спальне на стене висело ружье, наверно, деда. Макс взял его в руки, прицелился, выстрелил в пустоту за окном. Галки с криками сорвались с дерева. И тут он вспомнил: Вадим рассказывал ему легенду о том, что души людей после смерти переселяются в птиц. Вадим верил, что среди галок на дереве живет душа его матери. Макс выглянул в окно. Одна из галок не улетела, она молча смотрела на него со своей ветки, как будто с укором. Он отвернулся.
Ветер хлопнул рамой незакрытого окна, распахнул книгу на столе и зашелестел страницами, словно искал, на которой из них остановился.
– Здесь, наверно, все читают, даже ветер, – усмехнулся про себя Макс.
Жизнь напоминает аэропорт, где объявили задержку рейса в Белый город. И ожидание впереди – без цели и смысла.Жизнь – это ветер, который не удержать. Часы, которые нужно пережить. Их не хватит на то, чтобы совершить что-то большое или покинуть аэропорт, но и тянутся они слишком медленно, ведь все, что тебе остается – ждать. Единственное, что может произойти – случайная встреча. Конечно, она ничего не изменит, но поможет пережить, переждать и дождаться… Рейса в Белый город.Существует древняя легенда: если долго смотреть на огонь, то внутри пламени увидишь Белый город… Собирательный образ мира, сотканный нашей мечтой, места, где мы можем просто быть собой и любить себя и всех вокруг именно за право не лгать, не притворяться кем-то другим и не прикладывать усилия, чтобы казаться лучше.Белый город – это свобода, счастье жить без сожалений.
«ПРОНИКНОВЕНИЕ» — современная мистерия, или роман, написанный во сне.Логлайн:Летаргия — малоизученное явление, доктора называют основной причиной сильный стресс и бегство от реальности. Кира несчастна, чувствует себя лишней в жизни, окружающий мир жесток, а она — типичная жертва. Маленькие повседневные трагедии приводят к летаргическому сну. Во сне Кира создаёт свой мир грёз, одиссею по зазеркалью подсознания, camera degli specchi Да Винчи, где бьются два основных философских принципа: «каждый есть другой и никто он сам» или всякий живёт внутри camera и сколько бы ни старался поймать, запечатлеть, отразить жизнь объективно, как она есть, получает лишь собственное отражение в мире, как в зеркале.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.