У него въ деревнѣ не было человѣка, который бы пришелъ сказать ему на прощанье нѣсколько словъ. Ѳедосѣй куда-то пропалъ, а Василій Портянка запилъ. Такъ онъ и ушелъ одинъ, никѣмъ не провожаемый. Провожалъ его только туманъ, носившійся надъ холодною землей, да грязь, пристававшая къ его ногамъ, когда онъ одиноко удалялся изъ деревни.
* * *
Прошло съ того дня много времени. Гдѣ ходилъ Горѣловъ, никто не зналъ. Но скоро онъ объявился въ разныхъ мѣстахъ и сдѣлался популярнымъ среди крестьянъ. Изъ него выработался опытный путеводитель и ходокъ при переселеніяхъ. И въ это дѣло ушла вся его страстная, фанатическая натура; ведя партію на новыя мѣста, онъ не обращалъ вниманія ни на холодъ, ни на голодъ, и бодро шелъ впередъ за тысячи верстъ. Проводивъ одну партію, онъ становился во главѣ другой. Его костлявую, сгорбленную, но выносливую фигуру можно было встрѣтить на берегахъ Туры и Кубани, въ неоглядныхъ степяхъ Семирѣчья и въ предгорьяхъ Кавказа, въ Оренбургской пустыни и среди улыбающихся пейзажей Башкиріи. Жизнь его проходила въ безпрерывномъ путешествіи по далекимъ странамъ, и много было въ ней тяжелаго; не было только одного — полоумныхъ пустяковъ, выбившихъ его на этотъ странническій путь, полный приключеній.
1883
