Пусть это вас не беспокоит - [48]

Он встал и протянул мне руку. Я ожидал, что он станет задавать вопросы и о смерти Мериен Шелл, но на сей раз инспектор Маллен решил оставить эту тему за кадром. Мне очень хотелось знать, известно ли ему о существовании связи между обоими делами. Но еще больше интересовал меня вопрос, есть ли такая связь на самом деле.

Уже, подходя, к двери Маллен обернулся и произнес:

— Я видел вас в репортаже о пресс-конференции, которую давала эта миссис Шелл, — его губы вновь раздвинулись, почему-то напомнив мне дверцы печи крематория. — Получилось вполне неплохо.

Когда он выходил в коридор, то чуть не наступил на Гарду.

— Мне кажется, он недолюбливает старушку Шелл, — заметил я, осторожно отставляя полную чашку.

Франсуаз кивнула.

— Знаешь, я хотела сказать ему, что ты сделал мне предложение, и мы поехали в Сиэтл это отмечать, — сказала она. — Но потом передумала.

— Вот как?

— Майкл, этому бы никто не поверил. Если бы ты на самом деле решил на мне жениться, я потащила бы тебя прямо в Лас-Вегас.

23

Джейсон Картер стоял, уперевшись руками в каминную доску, и смотрел на огонь. Много лет прошло с того дня, когда его отец, Роберт Фердинанд Картер, передал ему управление семейным банком — лет, наполненных упорным трудом, жестокими схватками и горькими поражениями. И все же никогда прежде старый банкир не чувствовал такой усталости.

На белой мраморной каминной доске, украшенной строгим изысканным узором, стояли четыре фотографии. Кларисса Картер, его покойная жена. Широкая улыбка в обрамлении облака светлых волос. У него не хватило ни сил, ни времени, чтобы начать с кем-нибудь прочную связь после ее смерти. Его дети — Джонатан и Лиза. Сын тогда еще не носил очки, да и не отпускал волос, как девчонка. Сейчас все делается задом наперед. Но как банкир Джонатан хорош, очень хорош, у него сильный характер, он знает дело и людей, всегда может принять верное решение. Ведь это он предложил составить документ о передаче акций. Да, Джейсон Картер оставляет свой банк в надежных руках.

Семейная фотография. Он, жена, дети, Боб и Кларенс. Мать Кларенса умерла совсем недавно, между бровей мальчика пролегла глубокая складка. Боб, Боб, что же ты наделал. А вот и он сам — Джейсон Картер. Уверенный взгляд, губы решительно сжаты. Хотел бы он и сейчас выглядеть так же.

А над всем этим — портрет отца. Довольно старомодный, но банкиру он нравился. Ему казалось, что отец до сих пор пристально следит за ним.

— К вам какой-то человек, мистер Картер, — голос дворецкого вывел его из состояния задумчивости. — Говорит, что его зовут Юджином Данби.

Банкир обернулся. За его спиной тихо потрескивал огонь.

— Пусть войдет, Феликс, — ему не понравилось, как звучит его голос, поэтому он повторил, — пусть войдет.

Кого это принесла нелегкая. Дворецкий кивнул и растворился в открытых дверях. Джейсон Картер вновь подошел к камину. Сегодня вечером Кларенс подпишет бумаги, а еще через пару дней детективы спустят шкуру с Рендалла. И все проблемы будут решены.

Позади него раздались шаги, он обернулся.

— Я хотел посмотреть вам в лицо, — сказал Юджин Данби. Длинный высохший старик сделал несколько шагов по направлению к нему, подагрически передвигая ноги.

Довольно молодой парень, крепкий, широкие плечи. Лоб узкий, сразу видно — не интеллектуал. Может, приятель Кларенса? Бедный мальчик так и не научился выбирать себе друзей.

— Вы пришли сюда только за этим? — спросил банкир.

— Нет, — ему хватило бы несколько минут, чтобы вышибить дух из этого старикашки. Но что это изменит? — Я хотел узнать, сколько стоит в нашей стране правосудие.

Банкир поджал губи, испытующе глядя на своего собеседника.

— Назовите цифру, — сказал Данби. — Больше ничего.

Джейсон Картер подошел к столу и нажал кнопку звонка.

— У вас много денег, — продолжал посетитель. — Но совсем нет совести. По-вашему, все можно перевести в доллары. Вы продаете и покупаете правосудие. Вы…

— Вызовите Харрисона, Феликс, — произнес Джейсон Картер. Слова неторопливо срывались с его губ и впитывались в прорези интерфона. — Молодой человек уходит.

— Вы развратили и испортили нашу великую страну, — говорил Данби. — Я презираю таких людей, как вы.

Дед Джейсона Картера был одним из тех, кто создавал эту страну. Банкир хорошо помнил фотографии из семейного альбома. Боже, какую пошлость несет этот человек.

— Мистер Картер? — голос Харрисона ножом разрезал словоизлияния Данби. Интересно, у какого политика этот олигофрен научился таким звонким словам.

— Избавьте меня от этого человека, — устало сказал банкир.

Юджин Данби обернулся и смерил Харрисона презрительным взглядом. Ничтожество. Презрение — это все, на что ты способен, прежде чем подожмешь хвост и, скуля, убежишь в свои трущобы.

— Я уйду, — резко произнес он, снова обращаясь к банкиру. Ну, еще бы. — Но не думайте, что смогли заплатить за свои преступления долларами. Я доберусь до вас.

Такой сын хорошо подошел бы Бобу. Все это чушь про генетику и наследственность — дети редко подходят своим родителям. Если бы у него было два сына…

Харрисон плавно обогнул Данби и вновь оказался за его спиной. Боксер гордо поднял голову и прошествовал к выходу. Холл имения Картеров был немногим больше среднего зала с рингом посередине, в которых обычно выступал боксер. Но здесь не было зрителей, и это подавляло Данби. К тому же Харрисон был выше его.