Пусковой объект - [24]

Карамышев позволил себе сделать еще одну паузу. И, наконец, сообщил главное:

— Мы решили провести в ближайшие дни операцию „Ожидание”. С деталями каждого из вас после совещания ознакомит майор Удовиченко. А на вас, Федор Григорьевич, ложится тоже ответственная задача. Организация круглосуточного дежурства в одном из помещений внутри здания № 130, лучше всего — на первом этаже. Там установим станцию связи и посадим нашего оперативника. На этом — все. Все вопросы — с майором…

Федор Григорьевич привык за долгие годы к чисто бумажной работе. Подписывал и отправлял спецсвязью секретную документацию. Следил за хранением ее в сейфах. Периодически докладывал в Управлении о положении на вверенном объекте. В столь серьезной операции он никогда не участвовал. Охрана закрытых городов была настолько продуманной и совершенной, что за все время их существования были известны только единичные случаи попыток проникновения агентов. Да и то легальным путем. Конечно, Шевченко не был в полной мере закрытым городом, поскольку сплошной заградительной сети по всему периметру не существовало. И это оставляло шанс…

Услышанное в кабинете полковника как-то сразу приподняло Мартюшева в собственных глазах. „А оклад, как у какого-нибудь простого начальника отдела, — с обидой подумал Федор Григорьевич, — разве это справедливо? Даже дополнительных дней к отпуску не положено”.

Все устные инструкции майора Удовиченко Федор Григорьевич выполнил быстро и с неукоснительной точностью. Доложил по телефону лично Карамышеву: „Товарищ полковник, ваше задание выполнено”…

Операция „Ожидание” началась на следующий день после совещания. Охранная зона по периметру здания была взята под дополнительный контроль замаскированными оперативными группами, снабженными рациями и биноклями ночного видения. Параллельно была проведена обстоятельная разъяснительная работа с солдатами, дежурившими на вышках, и со всеми завербованными „суками” среди заключенных. Операция продолжалась уже четыре дня. Однако никаких признаков появления в зоне или рядом с ней неизвестных или подозрительных лиц зафиксировано не было. Собственно, сам Карамышев особенно и не рассчитывал на успех. Он считал так: „Если выявится что-то само, случайно, то всегда успеем принять срочные меры”.

А бесконечно держать ночных наблюдателей по всему периметру — процедура дорогостоящая и, скорее всего, совершенно бесполезная. Только отвлекает людей от других оперативных дел. Он уже подумывал об отбое и отмене операции…

…Звонок в три часа ночи сбросил его босые ноги на прохладный пол.

— Слушаю. Карамышев.

Дежурный лейтенант Коровкин докладывал с периметра наблюдения торопливо и сбивчиво:

— Пять минут назад с южной стороны замечены двое неизвестных. Один — с большой хозяйственной сумкой через плечо. Дали им свободный проход. Через прорытые заранее ямы под проволокой проникли на территорию. Двигаются осторожно в сторону здания…

Сна как не бывало. Голова работает четко, как будильник на тумбочке.

— Коровкин?

— Да, товарищ полковник.

— Не трогать до проникновения в здание! Нам надо знать, как и куда именно они проникают на реактор. Как только войдут в здание, прикройте отход. Блокируйте лестницы и коридор. Еще раз повторяю. Брать только внутри здания. И только живыми! Лейтенант, головой отвечаешь. Ты меня понял?

— Понял, товарищ полковник.

— Все. Я выезжаю. Свяжусь через пять минут из машины по рации.

Кнопку вызова машины он нажимал уже несколько раз, пока разговаривал по телефону. Давно полковник не одевался с такой стремительностью. Жена сидела в кровати, прижав сложенные руки к горлу. Она сразу поняла, что произошло что-то сверхважное. Полковник сунул пистолет в боковой карман. Излишне, наверное. Ладно, на всякий случай. Выбежал из подъезда в ночь. Шофер давал о себе знать включенными фарами. Карамышев бухнулся на сиденье.

— Митя, гони на объект. На полной скорости. И включи мигалку. Потянулся за трубкой от рации.

— Я — „Луна”. Прием.

— Я — „Ромашка”. Слушаю, товарищ полковник.

Машина уже сорвалась с места и как сумасшедшая мчалась в ночной тишине.

— Доложи обстановку.

— Подошли к зданию. Сейчас устанавливают лестницу в окно второго этажа. Со стороны моря. Участок в самом здании блокируем.

— Освещение там есть?

— Нет пока. Я еще не давал команду.

— Коровкин, не теряй времени. Уже пора. Дай команду на освещение, и начинайте захват. Головой отвечаешь…

Потом связался с постом Мартюшева в здании.

— Я — „Луна”. Прием.

— Я — „Гвоздика”. Слушаю, товарищ полковник.

— Кто дежурит?

— Я, сержант Митрохин.

— Митрохин, я — в пути. Еду к вам. Через минут десять буду. Дай команду, чтобы на всех КПП открыли ворота настежь. Чтобы нигде не было задержки. Номер моей машины знаешь, 00–08. Все. Отбой.

Лейтенант Коровкин решил действовать с помощью психологического шока. Он приказал включить не только освещение по этой оси здания, но и две мощные звуковые сирены. Как только темные фигуры скрылись в окне здания, запланированная, разработанная до мелочей операция „Захват” вступила в действие.

Под окном засели два автоматчика, отрезав путь к отступлению. На крайних лестничных клетках по оси были оставлены посты. Остальная оперативная группа, разделившись на две части, двинулась с разных сторон по коридору второго этажа. Некоторые помещения были без дверей, в строительном мусоре. В других уже стояли смонтированные шкафы контроля и сигнализации. В третьих — кучами валялись трубы мелкого диаметра и металлические прутки.