Пушкин в 1937 году - [8]
На эту тему читатель найдет высказывания скульпторов Л. В. Шервуда, В. В. Козлова, архитектора Е. И. Катонина, художника Н. Э. Радлова, А. Г. Яцевича.
Редакция «Звезды» предлагает высказаться широкой литературной общественности и читателям «Звезды» по этому важнейшему вопросу советского искусства.
В Ленинграде революция, при всей ненависти народных масс к старому режиму, сохранила памятники царей. Вот лучшее доказательство высокой художественной ценности этих монументов, над которыми работали великие мастера!
Предстоящие выступления наших советских скульпторов будут поэтому особенно ответственными и трудными. Нам нужно сделать не хуже! К счастью, Ленинград располагает в настоящее время довольно значительным числом талантливых ваятелей, которые, как известно, работают по всему Советскому Союзу. Я имею в виду таких мастеров, как Матвеев, Манизер, Лишев, Шервуд, Томский, Козлов, Синайский, Пинчук. Поэтому можно надеяться, что Ленинград сумеет достойным образом увековечить память своих великих писателей.
Мне кажется, что когда мы говорим о памятниках великих людей, то нужно делить их на две категории. С обликом некоторых связана в нашем представлении определенная, хотя и неписаная традиция. Таков, например, Пушкин, с именем которого ассоциируются Нева, Адмиралтейство, Зимняя канавка, вообще старый Петербург. Подобный памятник желательно трактовать монументально и традиционно. В других случаях допустимы и желательны поиски новых форм выражения.
Я не думаю, что следовало бы сделать композицию, включающую и статую Пушкина, и героев произведений. Фигура Пушкина должна говорить сама за себя. На пьедестале вполне уместна надпись-цитата. Я предложил бы цитату из «Памятника», но пусть выскажутся об этом подробно наши поэты и писатели.
Что является основным в личности и творчестве Пушкина? Конечно, вера в жизнь и природный оптимизм. Этим он нам особенно близок и дорог.
Задумчивый, грустный Пушкин, сидящий на скамейке, — памятник в Детском Селе — неплох, но это «локальный», необобщенный памятник. А в Ленинграде нам нужно другое!
Кстати, в связи с юбилеем поэта пора бы переименовать Детское Село в Пушкинское Село. Детские учреждения, преобладавшие здесь в начале революции, давно уже перестали определять физиономию этого дачного города.
Мне хотелось бы также, чтобы поскорее осуществилось хорошее предложение Н. С. Тихонова — Набережная Медного всадника.
Максим Горький живет в моем сознании прежде всего как великий учитель, как писатель, всем своим творчеством призывавший к новой жизни, учивший нас, как следует жить. Эту черту должен подчеркнуть в его изображении тот скульптор, на долю которого выпадет честь увековечить в Ленинграде образ Алексея Максимовича.
Много спорят относительно того, где следует быть памятнику Максима Горького. Я лично стою за самое простое решение — на углу проспекта имени Горького (бывший Кронверкский) и Кировского проспекта. В нескольких шагах отсюда жил Алексей Максимович, здесь он часто прогуливался. Место это чрезвычайно ответственное в архитектурном отношении. Памятник будет виден и со стороны Кировского моста, и с обоих проспектов. Очень важно, чтобы памятник был ориентирован на юг и освещался лучами солнца. От этого скульптура весьма выигрывает, а в данном случае такое условие налицо.
Мы так быстро растем в культурном и материальном отношении, что, вероятно, недалек уже день, когда можно будет говорить и о памятниках литературным героям. Думаю, что такая идея ни с чьей стороны не встретит возражений. Разве можно оспорить, что образ, скажем, Евгения Онегина в тысячу раз реальнее и живее, чем миллионы его живых, подлинных современников? Между прочим, идея эта — не новость. Мне известны три таких литературных памятника: Дон-Кихоту — на его родине, в Ламанче, Д´Артаньяну — на юге Франции, в Гаскони, и… Шерлоку Холмсу — в Англии.
Правда, классическая русская литература не создала положительных, с нашей точки зрения, фигур общенародного значения. На то были причины. Но ведь нам близки, как родные, многие образы мировой литературы!
Справедливость требует расширить тему, предложенную мне редакцией «Звезды». Мы обязаны говорить не только о памятниках писателей, но также и о великих художниках прошлого. Мы, советские художники, совершенно уверены, что в скором времени практически встанет вопрос о памятниках и бюстах таких людей, как Александр Иванов, Репин, Суриков, К. Брюллов, В. Серов, Чайковский, Римский-Корсаков, Бородин и др.
У нас в Ленинграде есть превосходное место для того, чтобы создать импозантную, впечатляющую аллею бюстов великих людей. Это проспект Пролетарской победы на Васильевском острове, где так много зелени и простора.
Подобное оформление этой магистрали достойно советской культуры, усвоившей все лучшее из художественного наследия прошлого.
В 20-е годы я работал секретарем, а затем председателем Секции скульпторов Союза работников искусств. В те годы Гражданской войны и разрухи, по мысли Ленина, были поставлены временные памятники многим великим людям.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.