Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности - [10]
Жизнь как бизнес
Молодой человек бросился в пучину жизни, научился высказывать широкий взгляд на вещи, ему понравилась спортивная терминология капитализма – равный старт для всех. И он стартовал, стартовал, стартовал, пока не обнаружил, что так и не удалось встать с колен.
Опыт прорисовки конфликта Ю. Олешей в «Зависти» актуален для понимания перестроечной ситуации. Молодой мечтатель, а потом и персонаж «Ампир В» В. Пелевина, неожиданно обнаружил, что его колени ободраны в кровь, а все призовые места распределены еще до начала состязания: «В общем, войти в мыслящую элиту нашей страны мне не удалось. Разумеется, как и все лузеры, я утешал сам себя тем, что не захотел этого сам».
Интерес к соревновательности не покинул только тех, кто стартовал раньше. Это они – объекты зависти, это они – будущие лоцманы в финансовых потоках, капитаны грядущих дефолтов.
Жизнь учит реализму. Точнее, жизнь спонсирует обманчивыми обещаниями, но всегда правильными заклинаниями в ироническом стиле К. Воннегута: «Лучшей жизни никогда не бывало! Поглядите, какое равенство! Взгляните, как отовсюду изгнали сексуальное ханжество. Красота! Раньше у человека все внутри холодело, стоило ему только подумать о насилии, о прелюбодеянии! А теперь делай что хочешь и радуйся!»
На самом деле реализму учит Курт Воннегут: настоящая жизнь – это «повесть о людях, главный герой в ней – накопленный ими капитал, так же, как в повести о пчелах главным героем мог бы стать накопленный ими мед». «Такие дела», – как говорил другой герой Воннегута.
«Такие дела» – вот эпиграф к новой эпохе. Знаки союзничества оказались шулерскими пассами в игре фальшивыми картами. Вчерашние комсомольские лидеры, еще недавно отчитывающие рядового товарища за потерю значка, с тем же пылом принялись отстаивать интересы ваучеризации. Кинулись приватизировать госсобственность. Что поделать, кто виноват, Пушкин наше все, преступление и мир, ваучеры и Муму, три сестры и МММ: «Такие дела».
Развязка оказалась похабной
Еще какой похабной: «Как ни тошнотворна тюремная мораль, другой ведь вообще не осталось. Кругом с арбузами телеги, и нет порядочных людей – все в точности так, как предвидел Лермонтов. Интересно, что „с арбузами телеги“ в современном русском-пелевинском-оборотневом означает „миллиардные иски“. Арбузы есть, а порядочных людей нет, одни гэбэшные вертухаи да журналисты-спинтрии, специализирующиеся на пропаганде либеральных ценностей».
Из всех выводов, которые можно было сделать, был извлечен самый печальный: порастратились силы, вера в самого себя поколебалась. Ребячливость сменилась недоумением, сердце оподлилось, лексикон отяготился желчными словами обиды. На другой стороне баррикад красовался оптимистический лозунг, восхваляющий новую генерацию приобретателей: «Красота спасет мир и доверит его крупному бизнесу! Если бы все наши банкиры были такими, мы бы жили при втором Возрождении». Сказано супер! Ай-да Пелевин! Ай-да, кошачья дочь!
Как хочется жизненной справедливости, как жаждется заявить о себе, еще на что-то способном. И даже, когда все упования обратятся в прах, неизменно будет звучать мелодия популярного трюизма «Надежда умирает последней». Как хочется вслед за героем Ю. Олеши воскликнуть: «О, как прекрасен поднимающийся мир! О, как разблистается праздник, куда нас не пустят! Я люблю его, этот мир, надвигающийся на меня, больше жизни, поклоняюсь ему и всеми силами ненавижу его! Я захлебываюсь, слезы катятся из моих глаз градом, но я хочу запустить пальцы в его одежду, разодрать. Не затирай! Не забирай того, что может принадлежать мне…».
В назначенный день чаемого искупления у представителей поколения случился приступ эмоциональной недужности: 25-30-летний человек эпохи постперестройки, издав заячий крик испуга, застывает, словно помпеянец, в жалкой позе разыгравшейся бессильной чувствительности. Полемика с веком, такая красивая и самонадеянная, желание жить и творчески сотрудничать со временем не осуществились. Роли, констатирует герой «Ампира В», распределены, функции расписаны, стены украшены новыми образчиками агитации: «Запомни: деньги – это не настоящая сущность, а объективация. Деньги – это красочный сон, который люди видят, чтобы объяснить нечто такое, что они чувствуют, но не понимают».
Переломная пора завершилась
Настало время подводить неутешительные итоги. Жизнь голосом садистки-телеведущей определит того, кто не смог доказать свою состоятельность, кто оказался «слабым звеном» – виновным, посрамленным и обреченным.
На горизонте светила новая эсхатологическая дата – 2000 год. Одного хилиастического праздника оказалось мало, отметили повторно в 2001 году под звоны бокалов и глубокомысленные рассуждения из пелевинских «Чисел»: «Да, конечно. Вы хотите сказать, что формально у прихода Христа нет четкой даты. Но в христианстве, согласитесь, был своего рода эстетический и эсхатологический контур временной перспективы, в которой разворачивался проект. Это millennium, тысячелетие. Был один millennium. Ждали, ждали – никто не пришел. Был другой millennium. Ждали, ждали – не пришел. Теперь третий». Ожидание конца света так и не сбылось. Просто закончилась эпоха надежд и молодости.
В данной книге тема русского характера рассматривается столь многогранно и смело, что можно с уверенностью утверждать, что это издание уникально. Красиво, артистично, глубоко, используя неповторимый авторский стиль, авторы преподносят свое исследование, открывая удивительные взаимосвязи: история, подборка редких архивных данных, мнение зарубежных авторов и русских писателей, культура, власть, деньги, психология современного человека и наших предков и многое-многое другое. Что влияет на русский характер, или на что влияет русский характер? Наши проблемы – разрешимы ли они? И откуда они взялись? Множество вопросов, которые волнуют всех людей без исключения.
Книга Андрея Ястребова предназначена лечить души тех мужчин, у которых есть мозги. А также тех женщин, которых еще не оставила надежда. Мужчина достоин счастья, но ему, по обыкновению, мешают обстоятельства, и справиться с ними может только женщина. К тому же неврастения и мировая скорбь в глазах ждут всех, кто не намерен навести порядок в своей жизни…Мужчины и возраст, мужчины и власть, мужчины и творчество, мужчины и женщины… Эта книга – предостережение и репетиция того, что может случиться с каждым.
Все, поверьте, все без исключения ждут настоящей любви. И когда та приходит, а потом проходит, каждой женщине и каждому мужчине нужен близкий человек, способный в ситуации тотального постлюбовного похмелья и сердечных разочарований помочь сохранить спокойствие и благоразумие. Любовь – это пожизненное заточение в буднях. Любовь – это когда два дальнобойщика замучились друг с другом, но ехать-то надо! И когда новая любовь нагрянет и спросит: «Тебе в какую сторону?», вы решительно отвечайте: «В любую!».
Когда мужчина встречает женщину, жизнь приобретает смысл, который называется любовью.Мир – это место, откуда мужчина возвращается только домой. К своей женщине.Пусть станет ярче Бетховен, усилится Моцарт, выкричится, наконец, Мунк, пусть… Все они – о любви к женщине.Возьми псевдоним, скройся в лесу, спрячься в горах – ничего не выйдет. Судьба все равно тебя отловит, свяжет руки, засадит в ящик с дырочками для воздуха и этапирует в нужном направлении. Прибудешь ты вовремя, чтобы встретиться со своей женщиной.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.