Пушкин и Пеле. Истории из спортивного закулисья - [39]

Разумеется, я поехал, потому что невидимый собеседник сказал, что если я этого не сделаю, то они внесут меня в специальный список, отправят его на все контрольно-пропускные пункты на советских границах, и меня просто-напросто не выпустят из страны.

То, что я увидел в ЦК КПСС, оказалось незабывемым зрелищем. Вначале я отстоял очередь к небольшому окошку и в обмен на выписанный мне пропуск получил тоненькую с обложкой синего цвета книжонку, на которой было написано: «Секретно. Правила поведения гражданина СССР во время пребывания в капиталистической стране». Затем меня отправили в довольно просторный, как в библиотеке, зал, где все сидящие внимательно изучали точно такую же синюю книжонку. Открыл ее и я.

Читателя сразу же предупреждали, что он не имеет права делать из книги выписки и несет полную ответственность за разглашение того, что в ней написано. Смысл же написанного в ней состоял в том, что на Западе советского человека только и ждут для того, чтобы учинить над ним какую-нибудь провокацию. Замечательно об этом написал еще в 1974 году Владимир Высоцкий в своей песне «Инструкция перед поездкой за рубеж»:

И инструктора послушал —

Что там можно, что нельзя.

Там у них пока что лучше бытово, —

Так чтоб я не отчебучил не того,

Он мне дал прочесть брошюру – как наказ,

Чтоб не вздумал жить там сдуру как у нас.

Книжонку эту я прочитал и пошел сдавать. Не тут-то было. Перед тем как сдать ее, я должен был побывать у инструктора на собеседовании. Отстоял еще одну очередь и попал в просторный кабинет, в котором было пять столов. За каждым сидел инструктор. Перед ним – «пациент». Инструктор принимал экзамен на знание написанного в брошюре, причем вопросами «создавал» ситуацию, которая, по его мнению, могла возникнуть в ходе поездки в капиталистическую страну. Мне, например, он предложил следующий сюжет: «Вы куда, в ФРГ едете? Понятно. Представьте, что вы садитесь в поезд, а в вашем купе никого нет, только молодая женщина. Ваши действия?» Я понимал, если я ему скажу, что тут же начну за ней ухаживать, – «экзамен» мне не сдать. Поэтому я ответил уклончиво: «Меня в Бонне встретит корреспондент ТАСС и на машине отвезет в Дортмунд. На поезд мне даже денег не дали». «И все же, – упорствовал инспектор. – А вдруг у вас возникнет такая ситуация». Поскольку книжонку я все же просмотрел, то ответил, как в ней написано: «Если в поезде, следующем по территории капиталистической страны, в одном купе со мной окажется только молодая женщина, я немедленно обращусь к начальнику поезда с требованием, чтобы мне предоставили место в другом купе, в котором находятся только мужчины».

Конечно, если бы какой-нибудь нормальный человек со стороны вдруг подслушал этот диалог, он с полным основанием мог предположить, что присутствует при разговоре двух умалишенных в сумасшедшем доме. Однако все мы тогда жили в безумной стране по ее безумным правилам.

Инструктора мой ответ обрадовал. Он куда-то позвонил, что-то проворковал и сообщил затем мне, что я могу сдавать книжонку, все в порядке.

Во время чемпионата мира по фигурному катанию в ФРГ больше всего на свете я жалел о том, что мне так и не удалось проехаться в поезде в одном купе с молодой красивой женщиной.

Мимо выездных комиссий, заполонивших в советские времена райкомы, горкомы и обкомы КПСС, не мог прошмыгнуть, наверное, ни один человек, выезжающий за границу, ни одна делегация, отправляющаяся за рубеж. Спортивные команды вообще и спортсмены в частности исключением не были. Есть на сей счет несколько веселых историй. Одну из них рассказал Никита Павлович Симонян, под началом которого «Спартак» собирался в очередное зарубежное турне. На допрос к членам выездной комиссии попал нападающий Георгий Князев.

– Скажите, а какое важное международное событие ожидается в ближайшие дни?

(А событие было такое: министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко поехал на сессию ООН). Но Князев молчит.

– Ну, разве вы не знаете, что должно в мире произойти?

Молчание.

– Кто из руководителей нашего государства куда поехал?

Молчит.

– Вы вообще знаете, кто у нас министр иностранных дел?!

Тут Князев не выдерживает:

– А вы знаете, кто такой Джаич?

Комиссия в шоке, такой наглости они в жизни не видели.

– Сами про лучшего игрока Европы даже и не слышали, а вопросы всякие задаете!

Бориса Спасского, великого шахматиста, коммунисты-ветераны, по свидетельству известного историка спорта Евгения Гика, не раз пытали перед выездом за рубеж. Борис Васильевич за словом в карман не лез. Однажды его попросили осветить положение в Италии. Спасский стал подробно – в ответ – рассказывать о положении в Голландии.

– Это очень интересно, но вы не поняли вопроса: вас спросили об Италии.

– Да нет, понял я все прекрасно, но в последний раз я был в Голландии. А делиться впечатлениями привык только о том, что видел своими глазами.

– Вы что же, газет не читаете?

– Простите, я журналист по образованию, и кому, как не мне, знать цену нашим газетам. К сожалению, чаще всего они врут.

– И «Правда»?

– «Правда» тем более.

Коммунисты вскочили и потребовали покинуть помещение. О характеристике и речи не было. По словам Евгения Гика, Спасского спасла Вера Тихомирова, тогдашний ответственный секретарь Шахматной федерации СССР. Она убедила старых большевиков поверить в то, что это недоразумение и в лояльности гроссмейстера.