Пушкин и Пеле. Истории из спортивного закулисья - [34]

Однажды ЦСКА отправили в ГДР, причем не на товарищеские матчи, а на сбор – в расположение Группы Советских Войск в Германии (ГСВГ). Врач команды по каким-то причинам личного свойства был вынужден задержаться в Москве. Его обязанности, в том числе и по заказу завтраков, обедов и ужинов для команды, возложили на массажиста Пал Михалыча Мысина, замечательного человека, побеждавшего в свое время в чемпионате Союза по боксу. За границей Пал Михалыч оказался впервые. Сразу же после размещения в гостинице отправился с переводчиком к шеф-повару ресторана заказывать еду.

– Свежие огурчики и помидорчики у вас есть?

– Яволь.

– А свежий творожок?

– Яволь.

– А телятинка?

– Яволь.

– А форелька?..

На форельке осатаневшего шеф-повара прорвало. Он не стал дожидаться следующего вопроса и проревел: «Nicht problem. Wir haben alles!»

Новые времена

Хоккейная сборная России выступала на стокгольмской части Европейского тура – «Шведских хоккейных играх». Команду тренировал Александр Якушев, ему помогал Геннадий Цыгуров. Однажды пресс-атташе сборной Василий Канашенок обратился к корреспонденту ТАСС Николаю Вуколову с просьбой помочь одному из игроков, которому понадобилась деталь для «Вольво» – в Москве он раздобыть ее не смог.

Выбрали неигровой день – без утренней раскатки. Оставалось только хоккеисту, чтобы легально отлучиться из гостиницы, поставить об этом в известность руководителей команды. Пошли к ним. Якушев и Цыгуров сидели в тренерской комнате дворца спорта «Глобен». После того как пресс-атташе изложил суть дела, невозмутимый обычно Якушев вдруг рассмеялся: «Вот времена-то изменились, а, Федорыч? Представляешь, ему нужно деталь для „Вольво“ купить. А мы раньше, когда играли, мохер, бывало, килограммами в свои хоккейные баулы утрамбовывали». На этой фразе Якушев наглядно изобразил, как ногами вбивали хоккеисты в свои баулы тюки с мохером – товаром невесомым, что выводило его на первое место среди всех дефицитных товаров. Мохер закупали в невероятных количествах, он пользовался огромным спросом, жены хоккеистов продавали его в Москве и других советских городах, делая свой небольшой бизнес. «Вот времена-то изменились», – повторил Якушев.

Das ist sintetik?

Однажды динамовцев Тбилиси занесло в Австралию – приятное, безмятежное путешествие после сезона с несколькими товарищескими матчами с легкими соперниками. Динамовский капитан попросил Владимира Гуцаева помочь ему выбрать для своей жены шубу из натурального меха. Володя, безошибочно ориентировавшийся в торговых лабиринтах любого города любой страны, повел Манучара в самый дорогой магазин и указал на самую дорогую шубу. Цена на ней, понятное дело, не висела. Шуба хранилась под стеклянным колпаком, оборудованным, как потом выяснилось, специальной сигнализацией. Гуцаев прошелся вокруг колпака и сказал: «По-моему, это синтетика. Ты спроси у продавщицы. По-немецки это звучит так – Das ist sintenik? И на всякий случай попробуй подергать за мех – если выдернешь клок, значит, точно синтетика». Шубу аккуратно, позвав охранника и отключив сигнализацию, вытащили из колпака, и Манучар Мачаидзе, произнеся сокровенное «Das ist sintetik?», попытался выдернуть клок шерсти из шубы. Продавщица от увиденного грохнулась в обморок. Рядом с ней едва не залег Мачаидзе, когда узнал, сколько стоит это «синтетическое» изделие.

Старенький плащ

В советские времена весной команды всех лиг – высшей, первой и второй – отправлялись готовиться к сезону в южные края. Район Большого Сочи был переполнен футболистами. Тренировались и играли на любом пустыре. Поле центрального сочинского стадиона выделялось по личному распоряжению его директора Льва Саркисова только именитым клубам. «Торпедо» в саркисовский список входило. Инспектировать работу торпедовцев приехал посланец Управления футбола всесоюзного спорткомитета Геннадий Логофет, известный в СССР футболист, игравший за «Спартак», работавший в конце 70-х годов прошлого века главным тренером второй сборной Советского Союза, всегда выделявшийся хорошими манерами, модной одеждой и спортивной выправкой. Гостиницы были переполнены, и даже для проверяющего не нашлось одноместного номера, как ни старались помочь Логофету торпедовские администраторы. Посланца из Москвы подселили к молодому человеку, который, конечно же, Логофета узнал, смущенно признался в давней любви к нему в частности и к «Спартаку» в целом и представился детским тренером из Курска, приехавшим понаблюдать – учебы ради – за тренировками под управлением мэтров советского футбола.

На следующий день после приезда Логофет, позавтракав, отправился в расположение «Торпедо», просмотрел две тренировки команды, между ними пообедал с торпедовским начальством, а вечером вернулся к себе в гостиницу. В номере он не обнаружил ни соседа, ни своей новенькой дубленки, ни ондатровой шапки (из Москвы Геннадий Олегович улетал в мороз), ни адидасовской сумки с вещами. Только старенький плащ, оставленный «коллегой» из Курска Логофету, сиротливо висел на вешалке в прихожей.

Задачка для Сулы

Однажды, когда Геннадий Олегович Логофет, знаменитый в прошлом спартаковский защитник, был тренером второй сборной СССР, команда играла товарищеский матч в Венгрии с местным клубом «Татабанья». Преимущество сумасшедшее, но на табло все равно 0:0 и 0:0. Один только Сергей Андреев, талантливый ростовский форвард, штук восемь тогда не забил верных: и в упор бил выше ворот, и во вратаря попадал, и из вне игры в сетку мяч отправлял… И вот минут за пять до конца игры контратака соперника, и наш центральный защитник Тенгиз Сулаквелидзе в подкате протыкает мяч в свои ворота. В раздевалке все, конечно, расстроены, но при всех Логофет грузинского футболиста ругать не стал. Зашел после игры к нему в номер: