Пушистики и другие - [29]

Вот так и распадаются стаи. Так случилось однажды, давно, когда Старая была еще жива. Гашта поспорили из-за того, куда пойти охотиться, четверо разозлились и ушли. Больше их никто никогда не видел. Мать Пыряла осталась тогда в стае; Пыряло родился два времени новых листьев спустя. Мудрый не хотел, чтобы такое случилось снова. Восемь гашта — хорошая стая: не так много, чтобы еды не хватило на всех, и достаточно, чтобы охотиться, растянувшись цепью, когда один видит то, чего не замечает другой; достаточно, чтобы хорошо охотиться на хатта-зосса. И Мудрый не хотел ссор: когда Народ ссорится — это совсем не приятно.

И все же он хотел дойти до Места Больших, чтобы найти Больших и подружиться с ними. Пусть даже ему придется идти одному. Нет, Пыряло все равно пойдет с ним. И Та-Что-Носит-Блестячки, наверно, тоже. Вот еще одна причина для беспокойства! Если стая распадется, они поссорятся из-за блестячек.

Быть может. Хромой и Другая тоже согласятся идти с ним. Но кто поведет остальных? Большая хочет вести, но ведь она же не Мудрая. Она Глупая, Шоумко. Если остальные позволят ей вести стаю, они все скоро сделаются мертвыми. Нет, надо сохранить стаю!

Солнце медленно пробиралось по небу к своему логову. Тени становились длиннее. Камнелом все обтесывал твердый камень — он делал себе нож, чтобы резать хатта-зосса. Гашта будут хранить нож так долго, как только смогут. Камнелом уже сделал ручное рубило. Мудрому хотелось, чтобы можно было унести с собой побольше вещей, но у гашта только две руки, а в одной всегда должна быть бей-дубинка. Так что скоро орудия, которые делает Камнелом, придется бросить. Или же они потеряются при переправе через течь-воду. Удивительно, что им удалось так долго сохранять блестячки!

Хромой и Другая закончили свои дубинки и пошли вверх по реке вдоль берега. Пыряло доделал свое оружие, и они с Мудрым пошли вниз по реке, туда, где в нее впадал поток, который они перешли накануне. Они говорили о хеш-назза, которого видели раньше, и гадали, где он теперь. Он не может перебраться через реку, потому что она слишком широкая и быстрая, и он слишком большой, чтобы пройти по берегу вдоль выступа скалы и выйти к мелкому месту, где перешли реку они сами.

Они свернули и пошли обратно через лес. Крупной дичи они не нашли, зато поймали по нескольку маленьких ящерок и съели их. Когда они снова вернулись к тому месту, где лежал плавник, Хромой и Другая тоже вернулись и принесли хатта-зосса, которого они убили. Все поели. К этому времени солнце начало раскрашивать небо в разные цвета. Это было очень здорово. Гашта смотрели на закат, пока краски не угасли, потом пошли к логову, которое присмотрели раньше. Всем было очень хорошо, и они долго-долго болтали, прежде чем заснуть.

На следующее утро солнце, еще не успев выйти из своего логова, окрасило все небо красным. Это было еще красивее, чем вчера вечером, но все знали, что яркий восход сулит дождь, а дождя никто не любит. Они пошли туда, где Хромой и Другая убили накануне хатта-зосса, и убили еще трех. К тому времени как они доели добычу, начали падать первые капли дождя, солнце спряталось, и небо сделалось черно-серым. Пушистики бегом бросились обратно к логову.

Гашта долго сидели под поваленными деревьями, прижавшись друг к другу. Совсем спрятаться от дождя они не могли, но все же промокли не так сильно, как на открытом месте. Их шубки отсырели и слиплись, но по-настоящему холодно им не было, и к тому же они до отвала наелись мяса, так что чувствовали себя хорошо.

Наконец дождь перестал. Лес снова ожил, и через некоторое время появились слабые проблески солнца. Все очень обрадовались. Члены стаи выползли наружу, обсудили, что делать теперь, и решили уйти подальше от реки, на холмы, где они еще не были, и посмотреть, что там. Они решили, что смогут найти логово получше, и потому взяли с собой нож и рубило, которые сделал Камнелом, и блестячки.

Пушистики пошли на восход по склону, ведущему в сторону левой руки солнца. В тенистых местах они нашли множество розовых пальчиков и съели их. Среди пальчиков паслись затку; гашта решили поохотиться на них, сжимая круг, и скоро нашли одного, а потом и другого. К этому времени все, даже Большая, уже хвалили Мудрого за то, что он привел их сюда, в это замечательное место.

— Лучше, чем с правой руки солнца, — говорил им Мудрый. — Тут теплее. Это знают все. Мы пойдем на вершину и на ту сторону. Там все лучше.

Большая попыталась спорить: мол, здесь и так неплохо, зачем же идти куда-то еще? Собиратель согласился с ней. Но все остальные ответили:

— Мудрый знает лучше.

— Откуда известно, что там хорошо? — не сдавалась Большая.

— Потому что это так. Это знают все.

Он попытался сообразить, откуда он это знает, но не смог. Он знал, почему он хочет идти в сторону левой руки солнца, но не мог объяснить, что нужно найти Место Больших: иначе бы они снова поссорились.

— Давний Народ говорил, — сказал он. С этим спорить никто не станет. — Давний Народ слышал от другого Народа, — продолжал он, импровизируя на ходу. — Далеко-далеко по левую руку солнца есть хорошее место. Там всегда тепло. Всегда есть еда. Много затку, много хатта-зосса, разные вкусные растения. Все всегда есть, не сперва одно, потом другое, как тут. Земляные ягоды, красные ягоды, орехи: все вкусное сразу!