Пушистики и другие - [25]

Гашта не стали задерживаться, чтобы увидеть, что произойдет дальше. Такку все еще блеял, когда они помчались по склону горы. Когда они вскарабкались на склон, блеяние смолкло, а потом раздался громкий рев хеш-назза — он всегда ревет после того, как кого-нибудь убивает. После этого хеш-назза принялся своими нижними рогами вырывать куски мяса такку и поедать его. Мудрый был очень рад, что придумал бросать камни и велел другим тоже их кидать; если бы не это, такку пробежал бы рядом с гашта, а за ним и хеш-назза, и это было бы плохо. Теперь уже не было никакой опасности, но они продолжали лезть вверх по склону, пока не добрались до вершины. Потом все остановились, чтобы перевести дыхание.

— Лучше пусть хеш-назза ест такку, чем нас, — сказал Хромой.

— Большой такку, — заметил Пыряло. — Хеш-назза будет есть долго. Потом спать. На следующее солнечное время будет голодный, будет охотиться опять.

— Хеш-назза не пойдет вверх, — сказала Та-Что-Носит-Блестячки. — Останется у течь-вода, в низком месте.

Она была права: хеш-назза не любили взбираться на крутые склоны. Они оставались у течь-воды и охотились, тихо лежа и поджидая зверей или Народ. Мудрый был рад, что он вместе с остальными не перешел течь-воду выше по течению.

Дневное время все еще продолжалось, но солнце было уже достаточно низко, чтобы можно было начинать думать о поисках хорошего логова. Вершина горы была большой, и Мудрый не видел ничего, кроме леса — большие деревья, а некоторые из них — ореховые. Это должно быть хорошее место для сна, и после того как солнце выйдет из своего логова, они смогут спуститься по другому склону.

— Пойдем вниз тем путем, которым поднимались, — возразила Большая. В последнее время Большая все время ему возражала. — Хорошее место; ореховые деревья.

— Плохое место; там хеш-назза, — сказал ей Пыряло. — Хешназза немного пройдет вниз по течению и будет ждать. Мы пойдем туда и попадем в живот хеш-назза. Лучше сделать, как сказал Мудрый; Мудрый лучше знает.

— Сперва нужно найти логово на вершине, — сказал Мудрый. — Теперь мы будем охотиться и все должны искать хорошее место для сна.

Остальные согласились. Они увидели, что ореховые деревья растут и здесь; а где ореховые деревья, там и мелкие животные, которые грызут орехи и которых хорошо есть. Гашта могут найти и съесть нескольких. Орехи — это хорошо, но мясо лучше. Там могли быть даже затку.

Они разошлись в разные стороны, окликая друг друга и следя, чтобы их ноги не шумели, ступая по опавшим листьям. Мудрый думал о такку. Он и еще некоторые ударили его камнями. Можно было бросить камень, достаточно тяжелый для того, чтобы убить хатта-зосса, но такку их камни только напугали. Мудрому хотелось придумать какой-нибудь способ, чтобы Народ мог убить такку. Одного такку хватило бы всем на весь день, и еще можно было бы взять с собой мяса на следующее утро; а из костей такку должны получаться хорошие дубинки.

Мудрому хотелось знать, как Большие делают гром-смерть. То, что может убить годза в воздухе, может убить и такку. И даже хеш-назза! Наверное, Большие не боятся никаких зверей.

Прошла неделя, прежде чем Джек Холлоуэй смог покинуть Мэллори-порт и вернуться в Хоксу-Митто, и за это время новое, постоянное здание офиса было достроено и обставлено. Холлоуэй получил хороший большой кабинет на первом этаже, который, конечно же, уже был завален грудой бумаг, накопившихся за время его отсутствия. Старый барак разобрали, перетащили на другой берег и поставили рядом со зданием школы как дополнительное жилье для пушистиков, которых уже стало четыре сотни. Для пушистиков это было чертовски много.

— И содержать их ужасно дорого, — сказал Джордж Лант. Джордж и Герд ван Рибек, которые вернулись из Каньона Желтого Песка через день после подписания соглашения об аренде, и с ними Панчо Айбарра на следующий день после возвращения зашли к Холлоуэю в его новый офис. — А у нас еще штук сто — сто пятьдесят на выселках, и к тому же надо снабжать хокфусином и ПР-3 семьи, живущие на фермах и на плантациях.

Джордж мог и не говорить ему об этом. Большая часть бумаг, скопившихся на столе у Холлоуэя, относилась к закупке припасов или к их заказам. Еще платежная ведомость комиссии по делам аборигенов: двести пятьдесят солдат и офицеров ЗСОА, исследователи Ахмеда Хадры, техники и строители, канцелярские работники, работники научного бюро Герда ван Рибека, Линн Эндрюс и ее штат медиков…

— Если соглашение относительно Каньона Желтого Песка взлетит на воздух, — подал голос Герд ван Рибек, — у нас будет до черта предназначенных к оплате счетов и никаких денег, чтобы по ним заплатить.

С этим никто не спорил.

— Это на территории резервации пушистиков, — сказал Панчо Айбарра. — Разве не колониальное правительство ею управляет?

— Управляет, но не так, как нам это потребуется, если пушистики не будут считаться несовершеннолетними. Контроль правительства над резервацией происходит согласно закону. Это значит, что, если пушистики будут признаны взрослыми, никто не сможет вести добычу солнечников на территории резервации без разрешения пушистиков.