Пуритане - [137]

Ункаса окружили прихожане, которые хотели пожать ему руку. Оказавшись в центре всеобщего внимания, индеец держался довольно скованно.

Сазакус отошел в сторону. Когда Энди помахал ему рукой, тот покачал головой, предпочитая держаться поодаль.

— Я хочу вас кое с кем познакомить, — сказал Элиот, когда Энди и Нелл подошли к нему.

Энди почувствовал отвращение. Элиот наслаждался своим триумфом. С улыбкой он кружил над своей жертвой, словно гриф, не упуская случая нанести удар. Несмотря на внешнее дружелюбие Элиота, Энди понял, что он хотел сказать: «Ты не сможешь мне помешать».

— Я представлю вам моего друга, — не умолкал Элиот. — Энди Морган, это Ункас. Ункас из племени могикан.

Энди протянул руку. Неулыбчивый индеец сжал ее так сильно, что ему стало больно. Нелл не подала ему руки. Могиканин устремил на нее холодный взгляд. Он разглядывал девушку столь пристально, что ей стало неловко.

— Может, нам с тобой суждено стать миссионерами! — Элиот говорил громко, чтобы его слышали все.

В то время как Элиот наслаждался одобрением окружающих, Ункас своим холодным взглядом смерил Сазакуса, который продолжал держаться в отдалении.

— Как твои дела? — спросил Энди, обращаясь к Дженни.

— Нет никого счастливее нас! — ответил за жену Элиот, похлопав ее по руке. — Она потрясающая женщина!

Дженни молчала. Когда она подняла голову, Энди заметил синяк у нее под глазом. Он с трудом сдержался, чтобы не наброситься на Элиота.

Энди и Нелл поняли, что в этот день им не стоило приглашать на обед гостя. То, что случилось с Дженни, не давало им покоя. Сазакус был еще молчаливее, чем обычно. Энди знал, что его друг не отличался разговорчивостью, предпочитая слушать и наблюдать, нежели говорить. Но в тот день, переступив порог дома, он не проронил и двух слов.

— Тебе не нравится Ункас? — спросил Энди, когда они приступили к еде.

— Он нехороший человек.

— Ты думаешь, что Бог его не интересует? — спросила Нелл.

— Ункаса интересует только Ункас.

— Тогда зачем он пришел в церковь?

Сазакус уставился в свою тарелку.

— Не знаю, — сказал он.

После обеда все трое какое-то время безуспешно пытались подыскать тему для общей беседы. Они поговорили о том, когда выпадет первый снег, и вспомнили, что в прошлом году осень была долгой. Сазакус обрадовался, узнав, что к этой зиме Переселенцы подготовились лучше, чем к минувшей. Он рассказал Нелл и Энди, что у него на примете есть одна индейская девушка и следующей зимой он надеется привести ее в свой вигвам.

Сообщил он своим друзьям и о том, что Ункас — второй человек после вождя в совете племени и лидер группы могикан, недовольных союзом могикан с пекотами. Он славился своей жестокостью и был очень честолюбив. Ункас хотел стать вождем могикан.

Сразу после обеда Сазакус ушел. Он любезно поблагодарил хозяев и вернулся в лес.

— Энди, я боюсь! Что нам делать? — спросила Нелл.

Они сидели у огня. Энди зарылся лицом в ее волосы.

— Мне тоже страшно, — ответил он. — Мы можем лишь уповать на Господа и ждать удобного случая.

— Но он бьет ее!

— Я знаю, — сказал он тихо. — Я знаю.

— Неужели нельзя ничего сделать?

— Многие мужья бьют своих жен, — сказал Энди. — Это не считается преступлением.

Перед ними уютно потрескивал огонь. Только здесь, дома, у камелька, сжимая друг друга в объятиях, они чувствовали себя в безопасности. Именно здесь, дома, они приняли решение остаться в колонии. Опасность все равно будет подстерегать их повсюду, где бы они ни поселились. Наверняка они знали лишь одно: теперь они никогда не расстанутся.

— Думаешь, он убьет ее? — спросила Нелл.

— Ему нравится причинять боль.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Энди почему-то — возможно, опрометчиво — не верил, что Элиот может убить Дженни. У него были более грандиозные планы.

— Думаю, нет. Но надо поразмыслить, как связаться с Дженни, если ей понадобится помощь.

Нелл заглянула ему в глаза, готовая немедленно действовать, делать все, что угодно, только бы не сидеть, беспомощно сложа руки.

— Мы должны сделать это как можно скорее, — сказал Энди. — Рано или поздно он посадит ее под замок.

— Почему?

— Дженни уже начала понимать, кто он такой. Для Элиота это опасно. Он не может рисковать, позволяя ей делиться своими мыслями с другими.

Нелл понимающе кивнула.

Энди рассказал Нелл про шифр, который он и епископ использовали при переписке.

— Ничего не выйдет, — быстро сказала Нелл.

— Почему?

— У нас разные переводы Библии, — объяснила она. — У меня и Джейн — Женевская Библия. А у тебя другой перевод.

Энди пропустил это замечание мимо ушей.

— Значит, Джейн должна писать только тебе, или, допустим, ей придется использовать стихи целиком. Мы найдем выход.

Он показал Нелл, как выглядит зашифрованное послание.

— Так вот что было на том листке в твоей Библии!

Энди взглянул на девушку.

— Ты видела в моей Библии шифровку?

Она кивнула.

— Да. Папа оставил Библию в своем кабинете. Я не поняла, что это за цифры, да меня это и не слишком интересовало.

— А письмо Элиота ты тоже видела?

— Не хотите ли вы, мастер Морган, упрекнуть меня в том, что я рылась в ваших вещах? На шифровку я наткнулась случайно.

Поддразнивая ее, он спросил: