Пургаторий - [28]

— Просто делают, что им велят. Так или иначе, мы сражаемся за свою свободу. Зачем вообще задавать какие-либо вопросы?

— Потому что это очевидный фарс. Это никакая не реальная война.

— Скорее всего, да, — согласился я. — Но должно ли это быть важным для нас?

— Я не привыкла слепо выполнять указания.

— Сколько ты служила в армии? — спросил я.

— Полтора года.

— И тебя не научили дисциплине?

— Нет.

Я промолчал…

Здешняя природа, как по мне, была воистину прекрасной; столько зелени я не видел ни разу за всю свою жизнь; всё это напоминало старые иллюстрации из учебника по истории. Хотя, сейчас уже стемнело и ни черта не видно.

— Здесь хорошо, — сказал я.

— Уж получше, чем на Земле, — ворчливо поддержала меня Бильге.

— Ну… когда-то и на Земле было довольно приятно.

— Это несколько столетий назад, наверное, да? — усмехнулась она.

Я задумался над тем, что Земля когда-то действительно была совершенно иной; учебники по истории говорили о мировой войне, которая погубила планету.

— Думаю, мы неплохо погуляли, — сказала Бильге. — Полезно иногда побывать на свежем воздухе.

«Заяц» был готов, мы оторвали себе по куску и принялись за ночной ужин.

— Ну и как? — спросил я.

— Нормально, есть можно, — ответила Бильге, жуя. — Жаль только, что без соли.

После такого муторного дня мы наконец-то поели в спокойной обстановке.

После ужина мы легли возле костра; просто так, прямо в костюмах — их строение действительно позволяло лежать с комфортом, а капюшон раздувался и поддерживал голову, как подушка. Капюшон можно было даже стянуть ниже, чтобы использовать в качестве маски для сна — на случай, если солнце взойдёт; а оно взойдёт — мы находились на восточном побережье.

— Так что, Бильге, пойдёшь утром на битву? — спросил я.

— Ты же не отстанешь.

— Я считаю, что ты должна сама решить.

— Я вижу насколько тебе это важно. Раз уж ты такой путь проделал — пожалуй, я попробую ещё раз. Как минимум сегодня.

Я был рад, что она одумалась; возможно, что ещё не всё потеряно — мы сможем вернуться на Землю, станем свободными людьми. Дуанте спасёт свою сестру, а Бильге, возможно, вернётся к своим родителям.

— Только дай мне одно обещание, — сказала она.

— Какое?

— Никому ни слова о том, что я пыталась с тобой сделать в пещере.

— Ни в коем случае, — кивнул я.

Внезапно я вспомнил наш поход в пещеру за день до того, как она попыталась меня изнасиловать.

— Помнишь, когда мы ходили в пещеры после четвёртой битвы? — спросил я после недолгого молчания.

— Ну и?

— Я помню, что ты говорила с кем-то в пещере. Кто это был?

— Да, я говорила со своим… — Она замолкла.

— «Со своим»? — спросил я.

— Не бери в голову.

— Воображаемый друг, что ли?

— Можно и так сказать.

Я помолчал некоторое время, но всё же решил принять такой ответ — уже было поздно и надо было поскорее заснуть.

— Что ж, ладно. Тогда спокойной ночи, Бильге.

— Спокойной ночи, Келвин, — сказала она почти ласковым голосом.

Наступило утро. Я резко проснулся — что-то вроде внутреннего будильника. Несмотря на это, я не особо выспался; сегодня мы должны были встать пораньше. Я снял маску для сна и охренел от яркости света, когда её снял, — со стороны моря светило солнце.

— Утро, блядь, доброе, ебучее, — раздражённо проворчала Бильге в поэтической манере; видимо, она забыла натянуть маску и проснулась просто от рассвета. Она жарила яичницу на камнях возле костра.

— Чего? — спросил я. — Где ты взяла яйца?

— Выкопала из песка, — ответила Бильге. — Пиздец у меня голова болит.

— У меня тоже болит, — сказал я. — Это, типа, черепашьи яйца?

— Да фиг знает, чьи они.

Нам нельзя было спать — через полчаса битва, а мы почти в полусотни милях от поля боя.

— Мне нужно вызвать Дуанте, — сказал я.

— Давай уже.

Я достал и включил рацию. Тут же я услышал Дуанте.

— Доброе утро, Келвин, включи свой датчик, — сказал он; его голос был слегка искажён радиосвязью и звучал довольно мерзко для раннего утра.

Я тут же открыл интерфейс своей брони и включил датчик; через него нас должны были отследить.

— Ты отыскал Бильге? — спросил Дуанте.

— Да, она со мной, — ответил я.

— Хорошо. — Он даже не стал спрашивать, согласна ли она идти в бой; будто бы это было и так очевидно.

Настроение у нас было ужасное; мы так и не приняли душ после вчерашней битвы. Что ж, в таком состоянии нам придётся идти в бой сегодня.

Мы позавтракали; через какое-то время за нами залетел вертолёт. Вся эта возня была из-за нас; вернее, из-за наших способностей.

Я расположился в дальней части фюзеляжа, рядом со мной присела Бильге. Мы тут же взлетели.

Возле нас сидела Хэйли вместе со своей подругой Чандрой. Я наконец-то внимательно их осмотрел.

Хэйли — американка; рост чуть ниже меня; голубые глаза; блондинка с причёской «каре».

Чандра — индианка; рост чуть выше Хэйли, но всё ещё ниже меня; карие глаза и чёрные волосы, собранные в хвост; и… чёрт возьми, у неё классные буфера. Почему я этого раньше не замечал?

— Что у вас случилось? — Хэйли задала мне вопрос.

— Бильге пыталась дезертировать, — прямо ответил я, на что Бильге никак не отреагировала.

— Так ты и вправду за ней бегал? Вы любовники?

— Мы — брат и сестра, — объявил я, а затем взглянул на Бильге; она взглянула на меня с таким выражением, будто была чем-то озадачена, но затем слегка улыбнулась.