Пунические войны - [8]

. В предисловии он предупреждает читателя, что излагает только военную историю. Что же касается политической и социальной истории войн, то Кавен отсылает к исследованиям Тойнби, Бранта и Скалларда. Его рассказ начинается с Мамертинского конфликта и начала первой Пунической войны и завершается разрушением Карфагена. В заслугу автора следует отнести то, что он пишет не с позиций «оборонительного империализма», а, скорее, наоборот, оправдывает Карфаген. И все же методология Кавена определяется модернистскими воззрениями.

Одна из особенностей современной буржуазной историографии античности проявляется в повышенном интересе к биографическим исследованиям. Это связано с убеждениями, что сложный и противоречивый исторический процесс понять невозможно. Можно лишь проследить судьбы отдельных личностей и через них раскрыть особенности исторического периода. Однако для таких исследований характерно преувеличение роли полководцев и государственных деятелей Рима и Карфагена. Ярким примером может служить американский историк Л. Коттрелл. Игнорируя влияние социально-экономических условий на ход исторических событий, он заявляет, что «марксистские историки определяют все исторические события экономическими причинами. Они могут справедливо приводить соперничество между Римом и Карфагеном как иллюстрацию этого тезиса, хотя человеческие эмоции остаются. Думал ли мальчик Ганнибал о торговой войне, когда он положил свою дрожащую руку на алтарь?… Очевидно, нет, и если бы ребенок был обыкновенным мальчиком, его ярость вылилась бы в бесполезных слезах, и история пошла бы другим курсом»^{78}. Вот типичное объяснение влияния личности на исторические события.

Обращение к истории Пунических войн ученых разных стран позволяет судить об актуальности данной проблемы в мировой историографии. Выделенные нами три аспекта в изучении борьбы Рима с Карфагеном не исчерпывают глубины и масштабности буржуазного антиковедения по данной теме. Заслугой большинства исследований, проведенных и ведущихся в буржуазных странах, является накопление и обработка материалов, анализ и систематизация источников, хронологическое освещение событий с подробным описанием предыстории конфликта, борьбы партийных группировок воюющих государств, эволюции римской и карфагенской армий, вооружения, хода военных действий и влияния Пунических войн на развитие как римского, так и всех европейских народов. Часть ученых, придерживаясь марксистского направления и выступая против фальсификации античной истории, верно объяснила причины войн, изменения социального состава римской армии и отношение различных слоев населения к войнам. Общим недостатком многих работ следует назвать прежде всего описательный характер событий, защиту римской агрессии, стремление показать вынужденную необходимость войн Рима с Карфагеном. Некоторые ученые выступают в роли апологетов римского империализма, преувеличивая роль полководцев и недооценивая роль народных масс. Переоценивают они и всю политическую систему Рима, недостаточно внимания уделяя экономическим факторам. Отдельным авторам присущ модернизм, искажающий смысл анализируемых событий.

Мы далеки от огульного отрицания заслуг ученых в детальной разработке некоторых вопросов и признаем, что буржуазная историческая наука в 70—80-х годах внесла определенный вклад в дальнейшее изучение проблем Пунических войн.

Пунические войны в отечественной историографии и историографии европейских стран социализма

Первые исследования Пунических войн в России появились только во второй половине XIX столетня. Специалист по военной истории Н. Голицын (1809–1892) осветил их во «Всеобщей военной истории древних времен»^{79}. Ум и храбрость легионеров, дополненные искусством полководца Сципиона, его «превосходством ума над мечом»^{80}, — вот причина успехов римской армии, заключает автор. Ничего не говоря о социально-экономической стороне и ее роли в ведении войн Рима с Карфагеном, он явно преувеличивал и качества воинов и личность военачальника. В то же время заслуживают внимания его сведения о борьбе двух партийных группировок в Карфагене и непоправимой ошибке римлян при распределении и отправке армии в различные районы. Разделение на три части армии, заключает Голицын, привело к роковым последствиям в сражениях при Тицине, Требии и Тразименском озере.

Военная организация карфагенян и римлян, стратегия и тактика Ганнибала исследованы им же в сочинении «Аннибал» из серии «Великие полководцы истории»^{81}.

Историография античности о Древнем Риме и его войнах незначительно пополнилась исследованиями ученых конца XIX — начала XX века. Военный историк и теоретик Н. Михневич (1849–1927) в своих трудах «История военного искусства» и «Стратегия»^{82} много внимания уделил Пуническим войнам. Он исходил из надклассового представления о войне и армии, но военное дело считал сугубо социальным, пытаясь вскрыть зависимость войны и военного искусства от уровня развития экономики и политического устройства государства, хотя и рассматривал принципы военного искусства идеалистически, называя их вечными. Но как бы то ни было, Михневич признавал объективность и изменчивость сил, техники и условий борьбы и их влияние на ход военных действий.