Пунические войны - [15]

Рассказ Ливия о военных событиях до битвы при Каннах (XXI–XXII) во многом тождествен третьей книге Полибия ^{128}. Начиная с XXIV книги о событиях в Греции и Сицилии основным источником для него остается Полибий, как и в повествовании о военных кампаниях в Италии и Испании (Лив., XXI, 19, 2 ср.: Полиб., III, 29; Лив., XXII, 36, 2 ср.: Полиб., III, 107, 19; Лив., XXIV, 21 ср.: Полиб., VIII, 3). Полибий же был источником и для освещения экспедиции в Африку. В некоторых местах он дословно переводит ахейца (Лив., XXI, 36 ср.: Полиб., III, 55; Лив., XXI, 39 ср.: Полиб., III, 60, 61; Лив., XXI, 43, 2 ср.: Полиб., III, 63, 2). И вообще, сопоставляя оба источника, легко убедиться, что Ливий во многом следует Полибию и заимствует его сведения.

Историк не всегда ссылается на свои источники, поэтому логично предполагать, что круг писателей, чьи труды он использовал, гораздо шире упомянутого им. И все же, описывая какие-то события, он по обыкновению следует очень ограниченному количеству источников, наиболее полно освещающих события. Так, историю второй Пунической войны он изложил, взяв за основу монографию Целия Антипатра и «Всеобщую историю» Полибия, а в исследовании, посвященном завоеванию Восточного Средиземноморья, положена та же «Всеобщая история» Полибия и отдельные сведения нескольких других авторов. О признанной современной исторической наукой достоверности сведений Ливия по истории Пунических войн свидетельствует анализ эпиграфического текста римско-этолийского договора 212 (211) года до н. э.^{129}

Близость Ливия к императору Августу (император считал его одним из своих друзей[10]) отразилась на стиле и духе изложения римской истории. Он с презрением относится к плебсу (XXII, 34, 2), который, по его мнению, не должен иметь равного положения с патрициями. Справедливые требования плебеев историк называет бунтом (XXVI, 35, 4) и осуждает вольность капу а неких плебеев (XXIII, 2). Рабы и узники у него — «сброд, чернь» (XXIV, 32, 9). И все же Ливий отводит много места в своей истории римскому и италийскому плебсу, хотя все его симпатии на стороне патрициев. Он ревностно восхваляет их подвиги и с пренебрежением пишет о Варроне, бывшем преторе, что он низкого происхождения (XXII, 26, 2). Ненависть и негодование повсеместны в его описании пунийцев: они жестоки и дики, неверны (XXI, 4, 9; XXVI, 6, 12; 17, 16 и др.). Такими же качествами наделены и «легкомысленные» галлы (XXII, 2, 4; XXVII, 48, 16 и др.). Армия Ганнибала — «сброд разных племен» (XXVIII, 12, 3), а гениальность полководца для Ливия (XXI, 49; 57, 14; XXIV, 45, 13; XXVI, 38, 3) очевидна, тем не менее, желая опорочить Ганнибала в глазах читателя, он на первый план выдвигает его жестокость, вероломство и алчность. Сципион же предстает не реальным человеком, а, скорее, божественной личностью, средоточием всех добродетелей. Его милосердие подчеркивается постоянно (XXVI, 19, 2; XXVIII, 34; XXXVII, 3, 3 и др.). Безусловно, высшие качества, по мнению Ливия, воплотились в римском полководце и в римском народе — только они способны были выстоять и победить в таких войнах, как Пунические. Описывая самое кровопролитное в античной истории сражение при Каинах, он (XXII, 54, 10) утверждает: «Ни один народ не мог бы избежать гибели при столь горестных обстоятельствах».

Воспитанный в уважении к авгурам (жрецы-гадатели), Ливий в римских делах видел волю богов. Поэтому так много у него божественных предсказаний — чудесных явлений (продигий). Они прежде всего в тех случаях, когда римляне терпели неудачи. Иными словами, римлян поражали боги, а не враги. Боги, как считалось в Вечном городе, посылали грозные предзнаменования. От граждан требовались очистительные жертвоприношения и пышные религиозные церемонии. Только умилостивив богов, можно было ждать благополучного исхода войны. И все же Ливий часто объясняет продигии как естественные явления, истолкованные суеверной толпой гневом богов.

Не менее важным источником по истории Пунических войн по праву считается «Римская история» Аппиана Александрийского (II век до н. э.)^{130}. Многие части этого большого труда не сохранились. Интересующая нас эпоха освещена в дошедших до наших дней книгах, которые входят в этот труд: VI — «Иберика» («Испания»), VII — «Ганнибалова война» («Ганнибалика»), VIII — «Ливийские войны», IX — «Иллирийская война» (только фрагменты), XI — «Сирийские дела», XIII–XVII — «Гражданские войны». Указанные книги представляют отдельные монографии, написанные по этнографическому признаку. Материал изложен в хронологической последовательности, систематизировать его автору не помешало даже отсутствие исторической связи.

Особенно важно определить, какими источниками пользовался Аппиан, ибо от этого зависит достоверность его изложения. Среди исследователей нет единого мнения на этот счет. Из его книг видно, что он использовал труды римских и греческих историков, особенно Полибия, Ливия и Диодора. Заимствовал Аппиан и другие источники, но какие — сказать трудно. Сам он пишет: «Я же предпочитаю следовать за теми римскими писателями, которые дают нам более достоверные сведения