Пуаро знает убийцу. Пуаро расследует. Пуаро спешит на помощь. Сообщники - [28]
Китаец хихикнул, провел нас через какую-то дверь в подвал, потом через люк, вниз и вверх по лестнице, и, наконец, в комнату, полную диванов и кушеток самого заманчивого вида. Мы улеглись, и мальчик-китаец снял с нас ботинки. Это был лучший момент за весь вечер! Потом нам принесли трубки, подготовили опиум, и мы притворились, что курим и впадаем в грезы. Но, как только мы остались одни, мистер Пирсон тихонько позвал меня и тут же куда-то пополз по полу. Мы проползли через следующую комнату, где все спали, потом еще через несколько, пока не услышали голоса двух мужчин. Мы остановились перед пологом и прислушались. Разговор шел о By Линге.
«Что с бумагами?» — спросил кто-то.
«Мистер Лестер, они брали усе, — ответил другой, определенно китаец. — Они сказали положить их в надежную месту, где не найдет никакая полисмена».
«Да, но ведь его арестовали», — послышался первый голос.
«Узе выпустили. Полисмена не уверена, сто это он».
Они еще немного побеседовали в том же духе и двинулись в нашу сторону. Мы поспешно вернулись на свои места.
«Пожалуй, нам лучше выбираться отсюда, — сказал Пирсон через пару минут. — Здесь небезопасно».
«Вы совершенно правы, мосье, — согласился я. — Фарс и так затянулся».
И мы выбрались оттуда без всяких проблем, щедро заплатив за развлечение. Оказавшись за пределами Лаймхауса, Пирсон глубоко вдохнул.
«Хорошо, что это закончилось, — заявил он. — И все-таки, как приятно знать наверняка!»
«Вот уж действительно, — согласился я. — Думаю, теперь мы без труда найдем что искали — после такого-то маскарада!»
— Никаких трудностей и не возникло, — неожиданно заключил Пуаро.
Такая развязка заставила меня выпучить глаза.
— Но… но где же были бумаги? — спросил я.
— В его кармане — tout simplement[83].
— Да в чьем же?
— Да мистера Пирсона, parbleu![84]
И, заметив мое недоумение, мягко продолжил:
— Вы все еще не понимаете? Мистер Пирсон, как и Чарльз Лестер, был по уши в долгах. Мистер Пирсон, как и Чарльз Лестер, был игроком. И он замыслил украсть у китайца его бумаги. Он распрекрасно встретил его в Саутгемптоне, доехал с ним до Лондона и отвез прямиком в Лаймхаус. В тот день стоял туман, да китаец и без того навряд ли бы понял, куда его везут. Я подозреваю, мистер Пирсон частенько захаживал в то местечко и успел обзавестись нужными знакомствами. Сомневаюсь, чтобы он замышлял убийство. Его идея заключалась в том, чтобы какой-нибудь китаец выдал себя совету директоров за By Линга и получил деньги в обмен на бумаги. Но на деле вышло куда хуже. Для восточного склада ума оказалось неизмеримо проще убить By Линга, чем где-то его прятать, что китайские сообщники Пирсона и сделали, даже не предупредив его. Убить и бросить труп в реку. А теперь представьте себе состояние мистера Пирсона — английское слово «замешательство» передает его весьма приблизительно. Его могли видеть с By Лингом в поезде, а между похищением и убийством есть весьма существенная разница.
Его спасение — китаец, продолжающий изображать By Линга в отеле. Если бы только тело не нашли так скоро! Вероятно, By Линг упоминал Пирсону о договоренности с Лестером, согласно которой они должны были встретиться в отеле. Пирсон ухватился за такую прекрасную возможность отвести от себя подозрения. Последним человеком, которого видели в обществе By Линга, должен стать Чарльз Лестер. Двойнику приказано представиться Лестеру слугой By Линга и как можно скорее отвезти в Лаймхаус. Там, по-видимому, Лестера поят, подмешав что-то в спиртное, и, когда тот выходит часом позже, представление о том, где он был и как долго, у него весьма и весьма смутное. Настолько смутное, что, узнав о смерти By Линга, он впадает в панику и начинает отрицать, что вообще был в Лаймхаусе.
— Разумеется, все это на руку Пирсону. Вы думаете, тот успокоился? Ничего подобного. Мое поведение нервирует его, и он решает нанести заключительный штрих; при этом не находит ничего умнее, чем устроить дурацкий маскарад. Предполагается, что я полностью одурачен. Разве я не говорил вам, что он был точно ребенок, вырядившийся для домашнего спектакля?
«Eh bien, фарс так фарс», — говорю я себе, и он уходит домой страшно собой довольный, но, открыв утром дверь, обнаруживает на пороге инспектора Миллера. Тот находит при нем бумаги, и дело кончено. Горько же ему пришлось раскаяться за то, что он осмелился играть шутки с самим Эркюлем Пуаро! Так что во всем этом деле была в общем-то единственная сложность.
— И какая же? — заинтересовался я.
— Убедить инспектора Миллера. Эдакий, знаете ли, оказался… Мало того, что глуп, так еще и упрям. А в итоге присвоил все мои заслуги.
— Ужасно! — вскричал я.
— Но кое-что досталось и мне. Дирекция «Приисков Бирмы» передала мне четырнадцать тысяч акций в качестве небольшого вознаграждения. Не так уж и плохо, а? Так вот о вложениях, Гастингс: умоляю вас, будьте сдержанней. То, что пишут в газетах, это может ведь оказаться и не совсем правдой. Этот ваш «Дикобраз»… а вдруг там сплошные мистеры Пирсоны!
Экспресс на Плимут[85]
The Plumouth Express © Перевод С. Кулланды
Алек Симпсон, офицер Военно-морского флота Великобритании, поднялся в вагон идущего в Плимут экспресса на станции Ньютон-Эббот. Носильщик втащил в купе первого класса его тяжелый чемодан и уже собрался забросить его на багажную полку.
