Пуаро ведет следствие - [39]

— Слышал, вы тоже задействованы. Чистая работа! Так ловко все провернуть! Только не верю я, что они долго продержатся. Наши ребята прочесывают там каждый сантиметр. Французы тоже. Сдается мне, еще пара часов и им крышка!

— И премьеру, возможно, уже, — мрачновато вставил высокий детектив.

Лицо Джеппа вытянулось.

— Да… Только мне почему-то кажется, что он жив.

Пуаро кивнул.

— Да-да. Он жив. Только вот найдут ли его вовремя? Я, как и вы, думал, что они не смогут скрывать его так долго…

Прозвучал свисток, и все поспешили в вагон. Поезд нехотя тронулся и лениво потянулся со станции.

Странная это была поездка. Всюду люди из Скотленд-Ярда… Везде разложены карты Северной Франции, пальцы, обгоняющие друг друга в путешествии по обозначенным городам и дорогам… И у каждого — своя версия. Обычная словоохотливость изменила на этот раз Пуаро, и он молча забился в угол с видом обиженного ребенка. Зато я нашел занимательного собеседника в лице майора Нормана, и путешествие пролетело незаметно. В Дувре меня немало позабавило поведение Пуаро. Едва взойдя на палубу корабля, он мертвой хваткой вцепился в мою руку, с ужасом всматриваясь в поднимающиеся волны.

— Mon Dieu! — прошептал он. — Это ужасно!

— Не унывайте, Пуаро, — подбодрил я его, стараясь перекричать ветер. — У вас все получится. Вы найдете его — я уверен.

— Ax, mon ami, как вы ошибаетесь! Меня беспокоит совсем другое… Это ужасное море, mal de mer[55] — невыносимые муки!

— О-о! — только и ответил я.

Судно задрожало от заводимых моторов, и Пуаро, застонав, прикрыл глаза.

— У майора Нормана есть карта Северной Франции, если вам интересно, — попробовал отвлечь я его. Пуаро печально качнул головой.

— Нет-нет. Оставьте меня, мой друг. Видите ли, чтобы думать, мозг должен находиться в мире с желудком. Лаверже рекомендует превосходный метод для преодоления mal de mer. Вы вдыхаете — очень медленно, поворачивая голову вправо — и медленно же выдыхаете, поворачивая ее уже влево, а между вдохами считаете до шести.

Я понаблюдал немного за его упражнениями и поднялся наверх.

Когда мы медленно входили в Булонский порт, Пуаро, как всегда безупречно аккуратный и улыбающийся, присоединился ко мне на палубе и шепотом сообщил, что система Лаверже творит подлинные чудеса.

Джепп все еще водил указательным пальцем по развернутой карте.

— Чушь! Машина выехала из Булони. Здесь они свернули. Я вам говорю: они сменили машину. Вы поняли мою мысль?

— Ну, — ответил высокий детектив, — лично я ставлю на порты. Десять против одного: они вывезли его морем. Джепп затряс головой.

— Слишком просто. И учтите: немедленно вышел приказ о закрытии всех портов.

Когда мы причалили, еще даже не полностью рассвело. Майор Норман тронул Пуаро за рукав.

— Вас ожидает армейская машина, сэр.

— Благодарю вас, мосье — в настоящий момент я никуда не собираюсь.

— А?

— Сейчас мы все вместе отправляемся в этот отель на набережной, — заявил Пуаро и немедленно потребовал, чтобы по прибытии ему предоставили лучший номер. Мы, озадаченные и растерянные, плелись следом.

— Хороший детектив так бы не поступил, а? — ехидно осведомился Пуаро, смерив нас быстрым взглядом. — Я знаю. Хороший детектив должен быть полон энергии. Он должен бегать. Туда-сюда. Валяться в дорожной пыли и рассматривать в лупу следы автомобильных шин. Потом еще подбирать окурки и брошенные спички, верно? Так ведь вы думаете, да?

Его глаза вызывающе устремились на нас.

— Так вот. Я, Эркюль Пуаро, говорю вам, что это все чушь. Настоящие улики — они здесь. — Он постучал себя по лбу. — Понимаете вы это? И вообще: не нужно мне было уезжать из Лондона. Достаточно было как следует подумать дома. Единственное, что важно — это маленькие серые клеточки. Тихо и незаметно они делают свое дело, и вот я уже прошу карту, указываю пальцем место — вот так — и говорю: премьер-министр там! И он действительно там! Метод и логика — вот все, что действительно нужно. Этот стремительный бросок во Францию — одна сплошная ошибка, детская игра в догонялки. Но уж теперь, пусть и с опозданием, работа пойдет как ей положено — изнутри. Тихо, друзья мои, прошу вас.

И пять долгих часов он просидел без единого движения, изредка мигая своими зелеными, мерцающими как у кошки, глазами. Они становились все зеленее и зеленее, человек из Скотленд-Ярда все презрительнее и презрительнее, майор Норман все мрачнее и нетерпеливее, и даже я нашел, что время тянется как-то уж очень медленно.

В конце концов я встал и как можно бесшумнее подошел к окну. Расследование превращалось в фарс. Втайне я переживал за своего друга. Если уж ему и суждено было потерпеть неудачу, лучше чтобы это было не так позорно и смешно. Уставясь в окно, я мрачно наблюдал, как рейсовый пароход, стоящий у причала, изрыгает клубы дыма.

Из задумчивости я был вырван раздавшимся чуть не из-под моего локтя восклицанием Пуаро:

— Mes amis,[56] приступим!

Обернувшись, я обнаружил, что с моим другом произошло чудесное превращение. Его глаза сверкали, а грудь ходила колесом.

— Я немного оплошал, друзья мои, но теперь… теперь я вижу свет во мраке!

— Я вызову машину, — бросил майор Норман, кидаясь к двери.