Пуаро ведет следствие - [30]

— Значит, решено, — заключил я.

В субботу вечером мы обедали уже в «Гранд Метрополитене» в окружении веселых, беззаботных людей. В Брайтоне, казалось, собрался весь высший свет, и прежде всего — изумительные женщины. Туалеты были превосходны, а драгоценности — скорее просто выставленные напоказ, нежели со вкусом подобранные к туалетам — были поистине восхитительны.

— Hein![42] Вот это зрелище! — пробормотал Пуаро. — Словно здесь собрались одни спекулянты, сделавшие состояние на военных поставках.

— Поговаривают, что так оно и есть, — ответил я.

— При виде всех этих драгоценностей мне остается только пожалеть, что я трачу свой ум на поимку преступников; гораздо более разумным было бы самому стать преступником. Какие здесь благоприятные возможности для вора с выдающимися способностями! Поглядите-ка вон туда, Гастингс. На ту дородную даму возле колонны. Она обвешана драгоценностями, словно рождественская елка.

Я проследил за его взглядом.

— Да это же миссис Опальзен! — вырвалось у меня.

— Вы знаете эту даму?

— Немного. Ее муж — богатый биржевой маклер.

После обеда мы встретили чету Опальзен в холле, и я представил им Пуаро. Поговорили несколько минут, а затем решили пойти попить кофе.

Пуаро отпустил несколько любезных слов и высказал восхищение по поводу драгоценностей, сверкавших на пышном бюсте дамы. Она оказалась очень восприимчивой к комплиментам.

— Это моя слабость, мосье Пуаро. Люблю драгоценности. Муж снисходителен к моему увлечению и после каждой удачной сделки приносит мне что-нибудь новенькое. Вы тоже не равнодушны к драгоценным камням?

— Мне не раз приходилось иметь с ними дело, мадам. Благодаря своей профессии я имел дело с драгоценностями, знаменитыми на весь мир.

Затем Пуаро рассказал — очень тактично — историю с фамильными драгоценностями одной правящей династии. Миссис Опальзен слушала, затаив дыхание.

— Вот видите! — воскликнула она, когда Пуаро закончил. — Это ведь не просто какие-нибудь побрякушки. У меня, например, есть жемчужное колье, имеющее потрясающую историю. Думаю, у меня вообще одно из лучших жемчужных колье в мире. В нем такие жемчужины, они так играют… Если у вас будет желание, я вам его покажу.

— О, мадам, — запротестовал Пуаро, — вы так любезны. Но не стоит беспокоиться!

— Что вы! Наоборот, это доставит мне огромное удовольствие.

С этими словами она энергично развернулась и направилась к лифту. Ее муж, беседовавший в это время со мной, вопросительно посмотрел на Пуаро.

— Мосье! Ваша супруга пожелала показать нам свое жемчужное ожерелье, — сказал Пуаро.

— Ах да, жемчуг! — Опальзен довольно засмеялся. — Действительно, он заслуживает того, чтобы на него взглянуть. Правда, он стоил уйму денег! Но это выгодное вложение капитала; потраченные на него деньги я смогу вернуть в любое время, а возможно, еще и заработать. Кто знает, что нас может ждать завтра… А тут как в банке…

И он стал развивать свою мысль, используя при этом массу специфических терминов. Поэтому я не очень понимал его доводы.

Подошедший посыльный прервал речь Опальзена и прошептал ему что-то на ухо.

— Что? Сейчас приду. Может быть, ей просто нездоровится? Прошу простить меня, джентльмены.

Он стремительно удалился. Пуаро уселся поудобнее в своем кресле и закурил тонкую длинную сигарету. Затем убрал пустые кофейные чашки и с необыкновенной тщательностью навел порядок на столике. С сияющим видом он взирал на результаты своей работы.

Время шло, но Опальзен не возвращался.

— Забавно, — наконец заметил я. — Что же он так долго?

Пуаро задумчиво посмотрел на горящий кончик своей сигареты и произнес:

— Вряд ли он вообще вернется.

— Но почему?

— Потому что где-то что-то случилось, мой друг.

— А что же могло случиться? — с любопытством спросил я.

Пуаро улыбнулся.

— Несколько мгновений назад хозяин отеля вышел из своего кабинета и побежал вверх по лестнице, было видно, что он крайне взволнован. А вон мальчик-лифтер возбужденно разговаривает с посыльным. Уже трижды прозвенел колокольчик, призывающий его в лифт, а мальчик, похоже, даже не услышал. Да и официанты что-то заволновались, а чтобы официанты волновались… — Пуаро решительно покачал головой. — Видимо, случилось что-то очень серьезное. Ага. Посмотрите! Вот и полиция появилась!

В отель зашли двое мужчин, один — в форме, другой — в штатском. Они поговорили с посыльным, и тот проводил их наверх. Через пару минут этот же посыльный спустился по лестнице и подошел к нам.

— Мистер Опальзен убедительно просит вас подняться к нему.

Пуаро резко вскочил на ноги. Без сомнения, его ожидания оправдались. Я поспешно последовал за ним. Апартаменты Опальзенов находились на втором этаже. Посыльный постучал в дверь и отступил назад. Мы вошли. Перед нашим взором предстала странная картина. Миссис Опальзен, раскинувшись в большом кресле, горько плакала. Выглядело это несколько комично: слезы пробили себе две дорожки в толстом слое пудры, покрывавшем ее лицо. Мистер Опальзен в гневе расхаживал по комнате. Здесь же находились оба полицейских, один из которых держал в руке записную книжку. У камина стояла горничная с бледным, испуганным лицом, а напротив рыдала француженка — личная служанка миссис Опальзен. В этот хаос и шагнул Пуаро, щеголеватый и улыбающийся.