Птицы в мифологии, фольклоре и искусстве - [3]
Заслуживают внимания и произведения изобразительного искусства, особенно те, которые выполнены первобытными людьми или представителями «отсталых» народов и древних цивилизаций. Соответственно в книге приведено довольно много иллюстраций.
Оказавшиеся в моем распоряжении материалы изложены в двух разделах. В 1-й части речь идет о птицах в их натуральном виде, сравнительно мало измененных человеческой фантазией, а во 2-й — излагаются материалы, касающиеся фантастических птиц и химер.
При подготовке рукописи к печати много полезных критических замечаний, исправлений и подсказок было сделано орнитологами, кандидатом биол. наук С.Н. Баккалом и доктором биол. наук В.Р. Дольником, а также моими постоянными добровольными рецензентами докторами биол. наук Л.Н. Серавиным и Ю.В. Мамкаевым; а в получении необходимых литературных источников мне оказала большую помощь Л.А. Конописцева. Всем им я выражаю свою глубокую благодарность. Надеюсь, что результаты нашего совместного труда не лишены интереса и найдут своего читателя.
Птицы в натуральном виде
В этом разделе речь пойдет о птицах, сохраняющих свои естественный облик, хотя в их поведении нередко проявляются фантастические, сверхъестественные черты (они могут, например, выступать в роли оборотней).
Адаптации к полету, ставшему основным способом передвижения птиц, вызвали ряд изменений в их строении: передние конечности превратились в крылья (хотя у некоторых птиц наблюдается вторичная редукция крыльев), тело покрылось перьями, на лицевой части головы образовался клюв, скелет облегчился и т. д.
К классу птиц относится около 30 отрядов, но представители только половины отрядов упоминаются в мифологии, фольклоре и т. д. Обычно в зоологических руководствах принято излагать сведения о различных животных в соответствии с эволюционной идеей и в последовательности от самых простых и примитивных форм к более сложным и специализированным. Но в посвященном птицам 6-м томе «Жизни животных» (1986) уловить такую линию изложения не удается; по-видимому, ясного и общепринятого представления о филогенетических отношениях между отрядами птиц пока нет. Это дает мне возможность расположить собранные мною материалы произвольно, в соответствии с логикой не искушенного в орнитологии человека. Нужно также отметить, что в мифах, сказках и вообще в просторечии чаще всего используются не видовые, а родовые названия птиц (орел, сова и т. д.), под которыми могут подразумеваться разные виды этих родов.
О многих птицах мне удалось выяснить только приписываемое им символическое значение, но в нем находит свое отражение все многообразие человеческих представлений о птицах. Поэтому я сочла целесообразным начинать рассказ о каждой птице с ее символики.
1. Орел
Начнем с «царя птиц» — орла. Орел — представитель отряда Соколообразных (Falconiformes). Известно 9 видов орлов (рода Aquila), но в мифологии, по-видимому, обычно речь идет о степном орле. Это крупный сильный хищник, что и нашло свое отражение в его символике. Как сообщает Д. Тресиддер (1999:255–257), это «Символ, эмблема всевидящих богов неба и солнца, правителей, а также воинов. Ассоциируется с величием, властью, господством, победой, отвагой, вдохновением, духовным подъемом. <…> Он не только спутник всех великих богов, но часто их прямая персонификация. Так, в греческом мифе олимпийским богам понадобился виночерпий, для чего за молодым красавцем Ганимедом верховный бог Зевс послал орла (по другой версии, Зевс полетел сам, превратившись в орла). В другом мифе в орла превратился гнев Зевса и в таком виде терзал печень Прометея. Подметив, что орел может смотреть прямо на солнце не мигая, люди наделили его способностью переносить души на небеса, отсюда произошел и древнеримский обычай выпускать орла во время сжигания тела умершего императора. Иудейские представления, что орел может обжечь свои крылья на солнце, после чего падает в океан, откуда появляется с новой парой крыльев <…>, стали одним из мотивов христианского крещения. Орла изображают не только на купелях, но и на церковных кафедрах как эмблему св. Апостола и евангелиста Иоанна Богослова, несущего Слово Христово. В средневековой христианской иконографии орел ассоциируется с <…> победой над злом (в том случае, когда орел изображен со змеей в клюве)».
Дополним эту цитату выдержками из двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира»: «Одним из главных подвигов Орла как культурного героя в мифологии Евразии (особенно в Сибири) и в Северной Америке является похищение им света или помощь, оказанная людям в добывании огня. <…> У якутов О. связан с легендой о принесении им огня; при некоторых обрядах ритуал высекания огня мог совершать только человек, чьим предком был О. У индейцев Северной Америки есть миф о молодом человеке, разорителе орлиного гнезда. Когда он влез на дерево, чтобы разрушить гнездо О. (у южноамериканских индейцев — попугая ара или другого дневного хищника), О. просит не беспокоить птенцов и предлагает взамен средство для добывания огня.
В мифологии стран Азии распространен мотив борьбы О. и змеи. <…> Согласно аккадскому мифу о царе Этане, некогда змея и О. дружили, но затем стали врагами после того, как О., боясь, что ему и его детям не хватит еды, пожирает змеенышей. В эпосе о Гильгамеше <…> и в мифах других народов О. связывается с вершиной древа мирового (ср. О. на вершине кактуса в ацтекском мифе), а змея связана с его корнями». Борьба орла со змеёй изображена на ацтекском рисунке (рис. 3).
Книга вводит читателя в мир зоологической фантастики, но не придуманной современными сочинителями, а стихийно возникшей в процессе познания нашими далекими предками окружающего мира; в сущности, в ней отражена младенческая стадия научной зоологии. Основу книги составляет Словарь, содержащий сведения о химерах и некоторых других ми- фозоях — фантастических существах из мифологии и фольклора Древней Греции, Ближнего Востока, Египта, Китая, славян и других народов, об их строении, поведении и участии в жизни людей.
Предлагаемую вниманию читателей книгу можно считать неофициальным приложением к курсу зоологии. В ней излагаются не полученные зоологами научные сведения о беспозвоночных животных, а материалы, характеризующие народные представления о них, т.е. мифы, легенды, сказки и фольклор (пословицы, поговорки, загадки , анекдоты и т.д.); в ней рассматривается символическое значение, которое приписывалось различным беспозвоночным, трактовка их образов в старинных сонниках и толкование сновидений современными психоаналитиками.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Основание и социокультурное развитие Санкт-Петербурга отразило кардинальные черты истории России XVIII века. Петербург рассматривается автором как сознательная попытка создать полигон для социальных и культурных преобразований России. Новая резиденция двора функционировала как сцена, на которой нововведения опробовались на практике и демонстрировались. Книга представляет собой описание разных сторон имперской придворной культуры и ежедневной жизни в городе, который был призван стать не только столицей империи, но и «окном в Европу».
Литературу делят на хорошую и плохую, злободневную и нежизнеспособную. Марина Кудимова зашла с неожиданной, кому-то знакомой лишь по святоотеческим творениям стороны — опьянения и трезвения. Речь, разумеется, идет не об употреблении алкоголя, хотя и об этом тоже. Дионисийское начало как основу творчества с античных времен исследовали философы: Ф. Ницше, Вяч, Иванов, Н. Бердяев, Е. Трубецкой и др. О духовной трезвости написано гораздо меньше. Но, по слову преподобного Исихия Иерусалимского: «Трезвение есть твердое водружение помысла ума и стояние его у двери сердца».
В статье анализируется феномен коллективного сексуального насилия, ярко проявившийся за последние несколько лет в Германии в связи наплывом беженцев и мигрантов. В поисках объяснения этого феномена как экспорта гендеризованных форм насилия автор исследует его истоки в форме вторичного анализа данных мониторинга, отслеживая эскалацию и разрывы в практике применения сексуализированного насилия, сопряженного с политической борьбой во время двух египетских революций. Интерсекциональность гендера, этничности, социальных проблем и кризиса власти, рассмотренные в ряде исследований в режиме мониторинга, свидетельствуют о привнесении политических значений в сексуализированное насилие или об инструментализации сексуального насилия политическими силами в борьбе за власть.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.