Птицы небесные. 1-2 части - [61]

Куда лететь? Этот вопрос был для меня решен еще раньше, когда я сильно замерзал от ночных холодов, потому что топливо — мелкие прутья сухого кустарника быстро прогорали и комната мгновенно выстывала. Приходилось согреваться под одеялом своим дыханием. Высовывая голову из-под одеяла, я иногда рассматривал карту Советского Союза, висевшую на стене над моей головой. Смотреть на Северный полюс или Сибирь было очень неприятно из-за холода в комнате, так как каменные стены совершенно не прогревались. Невольно взгляд обращался к югу, к самой южной республике. Как мне представлялось, самой теплой горной страной был Таджикистан, потому что южнее Памира располагались только Афганистан, Пакистан и Индия. На Таджикистане я и остановил свой выбор.

В аэропорту Тбилиси я с радостью узнал, что есть рейс Тбилиси-Душанбе через Баку с прилетом в столицу Таджикистана в два часа ночи по местному времени. И это мне тоже пришлось по душе: «Прекрасно утром увидеть места, которые я выбрал для своих странствий», - говорил я себе, успокаивая свое волнение. Мое место в самолете оказалось среди шумных пассажиров в одинаковых восточных халатах и тюбетейках. Я сел в кресло и уставился в окно. Во время полета, сколько я ни смотрел вниз, трудно было отличить в черном ночном небе россыпи звезд от россыпи огней на земле.

Когда в два часа ночи мы вышли из самолета, в лицо пахнул такой жаркий и сухой воздух, что он напоминал жар из газовой духовки, когда из нее вынимают подрумянившийся пирог. В аэропорту ночевать было негде и мне посоветовали поискать место в гостиницах города.

— А где искать эти гостиницы? — попытался я добиться ответа.

— Поезжай в центр, там все гостиницы увидишь! Маленький что ли?

Я бодро вышел из здания аэропорта на небольшую площадь с большой клумбой посередине, где пышно цвели розы. Ночь, казалось, благоухала их ароматом. Пассажиры быстро усаживались, толкая друг друга, в маленький микроавтобус, в который я успел поместиться последним, попросив водителя остановиться в центре, у гостиницы.

Хотя центральная гостиница и называлась «Душанбе», но мест в ней не было, как и во всех остальных, о чем, зевая, сообщил мне сонный дежурный.

— А это что за табличка? — указал я на странную надпись: «Гостиница „Дом колхозника“. Места есть». Рядом был помещен адрес.

— Это для колхозников, нужно на попутных машинах ехать!

Как ни странно, первый попутный грузовик подобрал меня.

— Дом колхозника знаешь? — спросил я у водителя, сомневаясь, поймет ли он русский язык.

— Колхоз, колхоз! — засмеялся тот.

Когда мы подъехали, это оказался даже не «Дом колхозника», а скорее, ночлежка на десять коек при местном рынке, где уже храпело человек восемь. Я лег и мгновенно уснул.

Разбудило меня странное монотонное гудение человеческих голосов, доносившееся из раскрытого окна. Я выглянул: прямо на асфальте, под огромными белоствольными тенистыми чинарами, расстелив большие узорные платки, которые потом оказались поясами их владельцев, молились, сев на пятки, длиннобородые старики, человек десять, одетые в халаты.

«Да, вот это по мне… — удовлетворенно подумал я. — Во всяком случае, теперь никто не будет приставать с глупыми вопросами, почему я верующий?» Во дворе у журчащего арыка с мутной холодной водой, я выбрал место для молитвы. Гор я не увидел, потому что небо было подернуто желтоватым пыльным цветом. Тем не менее с большим удовольствием я молился в то жаркое июльское утро, стоя у тихо позванивающего горного арыка, который показался мне райской рекой. На меня никто не обращал внимания, хотя к этому времени на моем лице уже отросла порядочная щетина, потому что я отрекся заодно и от бритья, чтобы стать настоящим странником.

Выпив в чайхане на рынке зеленого чая и с удовольствием отведав горячей и ароматной азиатской лепешки, только что вынутой из тандыра, я на троллейбусе добрался до автостанции, любуясь по пути уютными зелеными улицами с цветущей фиолетовой индийской сиренью и высокими белоствольными платанами. На автовокзале я стал изучать схематическую карту Таджикистана. Острые пики гор, нарисованные неумелой рукой, повсюду пронзали лиловое небо. Просунув голову в маленькое окошко, я спросил:

— А рядом с Душанбе есть горные заповедники?

— Есть, Ромит.

— Дайте мне, пожалуйста, билет в Ромит! — сказал я таким голосом, словно просил билет в рай, потому что пока в новом месте мне все очень нравилось.

В автобусе я оказался одним из первых, поэтому пришлось долго ожидать, пока пассажиры заняли сначала все сидячие места, а затем и стоячие. Сидеть было стыдно, если рядом стоит, вздыхая, женская фигура с белым халатом, накинутым на голову. Я уступил место и схватился за поручни. На поворотах дороги автобус сильно кренился и все «стоячие» валились друг на друга. Зеленое ущелье, по которому мы ехали, выглядело очень привлекательно: на тополях и карагачах играли снопы солнечного света. Мощная голубая река, с белопенными перекатами, вскипала водяными брызгами то справа, то слева от дороги. Над прибрежными террасами громоздились хребты, поросшие древовидным можжевельником — арчой с красивой зонтичной кроной. Сделав последний крутой поворот, автобус подкатил к конечной остановке, где пассажиров, сомлевших от духоты в автобусе, встретила оглушительным ревом пара забавных осликов, повернувших в нашу сторону свои длинные уши.