Птице Феникс нужна неделя - [59]

Через пятнадцать минут она уже была возле оперы. Как будто не проехала, а в ракете пролетела. Как это было непохоже на старенький добротный «Вольво», в котором ее отец ездил, сколько она себя помнила, и возил ее в школу вплоть до самого выпускного. На стекло легли первые капли дождя — автоматически включились дворники и подогрев. Маленькие капельки разлетались в стороны, словно мириады сказочных фей. Город стал совсем серым. Небо висело низко и, казалось, давило на него. Но город не прогибался, он прорастал в это небо, становясь его частью. Припарковавшись неподалеку от оперы и выбравшись из машины, Анна немедленно открыла зонт — мокнуть ей не хотелось. Она зашагала в сторону оперы и вскоре увидела Петера. Собственно, кроме него, возле оперы никого и не было. Он стоял в луже, но не замечал этого. Был одет в те же брюки, в которых он приезжал в их дом в первый раз, в них же он был и на похоронах девушки. Анна обратила внимание, потому что короткие «подстреленные» брюки всегда сигнализировали ей, что перед ней неудачник. Но после того, как она узнала в инспекторе своего старого доброго Петера, длина брюк утратила свой сакральный смысл. Интересно, у него есть вторая пара?

Старенький зонт едва защищал Петера от моросящего дождя. Он, кажется, забыл, что его надо держать над головой. Вместо этого он оберегал от воды вещь, которую держал в руках. Подойдя поближе, Анна увидела в руках у Петера самодельную елку, где роль стебля выполнял леденец, а вместо веток были приделаны пончики. Анна засмеялась.

— Что это?

— Это тебе, — Петер протянул ей странный букет.

— Мне? — удивилась Анна, не решаясь взять его в руки. Сахарная пудра с пончиков могла испортить ее пальто.

— Да, — кивнул Петер, не замечая ее реакции, — я помню, как ты любила пончики в школе. Помнишь, как расплакалась, когда в буфете прямо перед тобой купили последний? — Петер улыбнулся, вспомнив трогательную Анну, рыдавшую над ушедшим лакомством.

— Я любила пончики? — Анна наморщила лоб, но тут же расслабила лицо — надо помнить о мимических морщинах, косметолог уже не один раз ее предупреждала.

— Какой кошмар, как это можно есть? — Она искренне возмутилась. Улыбка медленно сползла с лица Петера. Еще несколько минут тому назад идея с букетом из пончиков казалась ему прекрасной, а теперь он чувствовал себя полным идиотом. Он, неудачник в коротких брюках, предлагал женщине, спутнице суперзвезды, которая словно сошла с картинки модного журнала, что так любит его мать, остывшие пончики, купленные в небольшой булочной возле дома.

— Да, действительно. — Петер оглянулся по сторонам в поисках урны. И прежде чем Анна поняла, что он собирается делать, он в два шага пересек пространство и выбросил самодельный букет.

— Петер, — беспомощно воскликнула Анна. Он оглянулся. Особенно жалкий, в промокшем светлом плаще и коротких брюках.

— Ничего, — покачал он головой. — Забудь. Пойдем? Сеанс начнется через полчаса.

Анна кивнула. Она чувствовала себя неловко. Зачем она так разоделась? Они выглядели парой павлинов, только в этой нелепой паре яркой была самка, в то время как самец безнадежно терялся на ее фоне. Надо было надеть джинсы с туфлями на низком ходу. Зачем она вообще согласилась с ним встретиться? Что за нелепая идея?! Анна поежилась — ветер стал неожиданно холодным, и промозглый воздух продувал до костей. Она подтянула воротник пальто ближе к шее. Петер галантно предложил ей локоть, Анна вцепилась в него, как в обломок корабля. Он аккуратно отвел ее руку с зонтом в сторону и поднял над ней свой зонт. Анна нажала на кнопку, и ее зонтик сложился, став крохотным.

— Ты давно была в кино? — Петер решил сгладить инцидент. Он старался идти помедленней, приноравливаясь к шагу Анны.

— Я? Да, очень давно. — Анна встрепенулась, включив светскую любезность, которую она за долгие годы отполировала до безупречности. — Я так обрадовалась, когда ты предложил.

— Ты же раньше очень любила кино. Помнишь, как мы сбежали с уроков в восьмом классе? — Петер снова вспомнил инцидент из прошлого и внимательно посмотрел на свою спутницу. Помнила ли она то, что помнил он?

— О, да, — рассмеялась Анна, почувствовав, как напряжение отпускает ее. — Мама меня тогда чуть не убила.

— Ты разлюбила кино вместе с пончиками? — не удержался Петер. Все-таки загубленной идеи было жаль.

— Нет, что ты. Просто пончики — это фигура, — беспомощно попыталась пояснить Анна.

— Да, с пончиками все ясно, — серьезно кивнул Петер. Конечно, он понимает, ей надо держать себя в форме, уж слишком велика конкуренция. Но ей он этого не сказал, лишь немного замедлил шаг, приноравливаясь к ее шагам. — А кино-то за что?

— Мартин его не очень любит, ну и плюс он же редко бывает дома, не до кино, — снова пояснила Анна.

— А ты сама? — Петер чувствовал себя словно на допросе. Эта часть его работы ему особенно хорошо удавалась.

— Что я сама? — растерянно спросила Анна.

— Ты сама кино любишь?

Простой вопрос почему-то поставил Анну в тупик. Да, наверное, она любила кино, но она не думала о нем в последнее время, не до того было.

— В целом да, конечно. Но Мартин…