Псы войны. Гексалогия - [6]

К половине седьмого утра "зодиаки" вошли в гавань Кларенса и причалили у рыбацкой пристани. В этом месте роща кокосовых пальм почти доходила до воды. Шеннон посмотрел в ночной бинокль и обнаружил в ней группу людей, человек пятнадцать-двадцать. Когда лодки уткнулись в берег, люди в роще поспешили выйти навстречу. Намётанный глаз Шеннона заметил их военную выправку, несмотря на затрепанную, с чужого плеча одежду, в которую они были облачены. От группы отделились трое и подошли к "зодиакам". У каждого на поясе висела брезентовая кобура. Доктор Окойе представил их:

— Майор, позвольте представить Вам моих лейтенантов: Бенъард, Эйно и Слит. Они собрали людей, которые помогут доставить грузы во дворец.

Один из лейтенантов с тонким лицом и нервными губами приблизился и сказал на ломаном английском, протягивая Шеннону руку. Она была сухой и хрупкой:

— С нами два десятка человек. Остальные будут позже. Их собирает Жерку Френч.

— Это ещё один мой лейтенант. Самый толковый… — шёпотом пояснил Окойе.

— Отлично! — Берите все эти ящики и тащите во дворец. — Чиприани, Горан! Проследите за выгрузкой и доставкой груза. Джинджи, остаешься за старшего.

Окойе, что-то сказал Бенъарду, после чего африканцы засуетились и бросились разгружать зодиаки. Шеннон в сопровождении доктора и одного из лейтенантов двинулся по направлению ко дворцу. Когда он оглянулся, то увидел, что Джинджи стоит в стороне от лодок и наблюдает, как суетятся люди, приведённые лейтенантами. Он держал автомат на боевом взводе, в то время как матросы с "Тосканы" беззаботно бросили своё оружие на песок.

Всю оставшуюся ночь Земмлер и Барти обходили территорию дворцового комплекса Им помогали шестеро дворцовых слуг. Им удалось спастись, спрятавшись в одном из подвалов. В момент атаки, они находились на кухне и сразу спустились в погреб, инстинктивно решив, что от железного дождя, сыпавшегося с неба, это будет самым надежным укрытием. Пленников использовали в качестве рабочей силы для уборки помещений и территории. Вокруг большого особняка, построенного во французском стиле, расположились различные постройки, служившие жильём для прислуги, гаражами и складами. В дальнем углу двора до обстрела стоял деревянный барак, крытый жестью. Он использовался под караульное помещение. Одно попадание мины превратило его в обугленные головёшки. Такая же участь постигла соседний с ним крытый соломой амбар. Со слов уцелевшей прислуги, там проходили митинги, правительственные банкеты и торжественные приемы. Далее за забором находилась восьмиугольная часовня с куполом. Ближе к порту стоял большой, обшитый деревом каменный особняк, огороженный железной решёткой, которая почти примыкала к стене резиденции Кимбы. Он ранее служивший домом, в котором останавливались туземные вожди и другие почётные гости колониальной администрации. Теперь в нём размещалось китайское посольство. Как показал проведённый осмотр, президентский дворец изнутри пострадал гораздо больше, чем снаружи. С улицы о происшедшем нападении напоминали два провала в черепичной крыше, три разбитых окна и разбитая входная дверь. Её сразу восстановить не удалось, поэтому из президентских апартаментов принесли ковер и завесили им вход. Тело Вламинка перенесли во дворец, в одну из боковых комнат первого этажа. Рядом с ним лежал Джонни, которого застал врасплох и застрелил тот же белокожий охранник Кимбы, которого настиг последний снаряд из базуки Вламинка. Так они и лежали вдвоем, бок о бок. Тела соратников и охранников Кимбы, а также обслуги были вытащены на задний двор и выложены рядами, прикрыв циновками. Рядом свалили оружие, годное и негодное. Некоторое время спустя трое африканцев в сопровождении Санди принесли с приморской дороги тело Жанни Дюпре. Его положили рядом с Вламинком.

Доктор Окойе, по-птичьи склонив голову набок, словно искоса осматривал следы бойни. Пол прямо за входной дверью темнел кровью. На втором этаже тоже шла тяжелая борьба — телефон был разбит вдребезги, на полу бурые пятна крови. Она давно уже свернулась, и на нее осела пыль. Местами их прикрывал густой и пушистый коричневый ковер. Кое-где на нем четко отпечатались следы солдатских ботинок. Полицейская дубинка, залитый кровью берет гвардейца, следы пуль в стенах, стреляные гильзы разных калибров — все это привносило в окружающий хаос оттенок смерти.

За зданием тянулся ряд цементных каморок — жильё дворцовой челяди. Возле них сидели женщины старые и молодые. Прислонившись к стене, они накрыли свои головы покрывалами, посыпанные голубым пеплом, и тихо раскачивались. Было что-то жуткое, сиротливое в этом безмолвном, мерно раскачивавшемся ряду горестных фигурок. Доктор долго смотрел на них через окно, потом грустно вздохнул и тихо произнес:

— Наверно, это было необходимо.

— Совершенно необходимо, — заверил его Шеннон. — Однако, займёмся делом, ради которого мы сюда пришли.

К ним подошл Курт:

— Радиостанция вполне пригодна для использования, — радостно сообщил он. — Стены в нескольких местах пробиты пулями, но передатчик в порядке. Винный погреб после нескольких очередей гостеприимно распахнул двери. Его охраняет Барти. Идём, покажу!