Псы войны - [11]

– Пожалуйста, – упрашивает Патока. – Мы не хотим делать вам ничего плохого, но у нас приказ прочесать эту зону в поисках партизан-анархистов. Мы поищем в вашем лагере доказательства их присутствия. Если вы их не укрываете, вам нечего бояться.

Мой канал: «Откуда ты все это взяла?»

Канал Патоки: «Загрузила альтернативные голосовые установки. Давно хотела попробовать».

Мой канал: «Я командир. Почему Харт дал это тебе, но не мне? Потому что ты лучше говоришь?»

Я рад признать, что мне плохо удаются человеческие слова.

Канал Патоки молчит, в мозгу что-то вспыхивает, и я говорю: «Харт тебе этого не давал, и Хозяин не давал. Ты сама себе дала».

Не знаю, как она это сделала или зачем. Я потрясен. Я знаю, Хозяин будет недоволен. Вою. Я впечатлен.

Один человек кричит что-то другим людям, а не нам. На нем другая одежда, из-за пыли она выглядит темнее. Моя база данных неожиданно сообщает: священник. Я не знаю, кто такой священник. С этим словом в моей голове ничего не связано.

Человек-священник поворачивается к нам.

– Прошу вас, здесь нет бойцов. Эти люди просто голодны, они потеряли свой дом. Прошу вас, не трогайте их.

Патока переводит для меня с испанского.

Патока велит им опустить оружие, и тогда мы обыщем лагерь. Священник стоит вне зоны досягаемости ее когтей. Он очень испуган.

– Собери всех людей в центре лагеря, – велит Патока. – С вами ничего не случится.

Все происходит медленно, люди бегают туда-сюда, кричат, плачут, очень напуганы. Один юный подбегает ко мне, тычет в меня пальцем и издает губами резкие звуки. Как будто он меня атакует.

– Бух! Бух! – кричит он.

Я понимаю – это игра. Я люблю игры.

Я сбиваю мелкого человека с ног и рычу на него, я тоже играю. Раздаются громкие крики и вопли. На мгновение что-то внутри, но не чип обратной связи, говорит: «Плохой Пес!» И я не могу понять почему.

Юного человека забирают и уносят в центр лагеря. Священник стоит в стороне от остальных.

Я велю Рой начать обыск. Пчелы разлетаются по лагерю и проверяют палатки. Отдельная пчела глупа, но хорошо видит, а Рой координирует их и может послать группу юнитов исследовать что-либо подозрительное. Это не входит в боевые задачи Рой, она сама придумала такое на основе наглядных программ. Она говорит, это как цветы.

Иногда я не понимаю Рой.

Потом связь возвращается, и Хозяин кричит, чтобы я докладывал. Он так сердит, что несколько секунд я не могу ответить. «Плохой Пес!» Так говорят мне его интонации. «Плохой Пес!» Это уже мой чип.

Я кратко докладываю об обстановке. Говорю ему, что мы встретили людей, но они не враги и не дерутся с нами. Он получает изображение с моих камер и камер Рой. Когда я докладываю ему, то очень обеспокоен, что не сделал все как надо. Я командир. Я должен делать все правильно, когда нет Хозяина.

Я слышу всплеск сигналов от Хозяина, и связь снова прерывается. Я очень беспокоюсь. Но и успокаиваюсь, потому что Хозяин больше на меня не орет, даже если это и произойдет еще когда-нибудь в будущем.

Патока села и ждет, когда Рой закончит, но теперь встает во весь рост.

– Послушайте! – говорит она людям спокойно, но очень громко. – Вы должны немедленно уйти. Не берите ничего, просто уходите. Сейчас же уходите! – Потом она смотрит на священника и говорит: – Ты должен увести их отсюда. Иначе случится что-то плохое.

Я спрашиваю: «Что плохое?»

Канал Патоки: «Это не враги».

Мой канал: «Они не враги».

Канал Патоки: «Что будет, если Хозяин скажет, что они враги?»

Мой канал: «Я не понимаю. Они не враги».

Какая-то часть во мне понимает, но в основном я не понимаю.

Канал Патоки: «Что будет, если ты не согласишься с Хозяином в том, враги они или нет?»

От этой мысли я съеживаюсь. Плохой Пес! Патоке не нужен мой ответ. Она знает, что я не могу ослушаться Хозяина. Мы запрограммированы на иерархию, и Хозяин на самом верху. Мне даже думать об этом не нравится.

И тогда, с отрезанной связью, я понимаю, что могу об этом думать, хотя мне это и не нравится. Я не знаю, что делать с этим пониманием.

Люди бегут. Священник на них кричит. Они хватают юных и покидают лагерь, но многие еще остались. Тут много, очень много людей. По-прежнему богатый выбор целей.

Потом приезжают машины, еще больше людей. На дороге с дальней стороны лагеря я вижу гражданские машины. В них много людей, они выпрыгивают. У тех людей оружие.

Канал Патоки: «Здесь враги, Рекс».

Я вдруг становлюсь намного счастливее. Я двигаюсь на четырех ногах, ищу укрытие. Рой собирает пчел. Дракон просыпается и скользит в рощу, откуда может прицелиться.

Не-враги по-прежнему бегут. Некоторые не успеют убежать. Машины быстро приближаются. Враги уже стреляют. Они попадают только в других людей, на такой дистанции и на ходу они не могут прицелиться.

Слонобой Патоки подрывает первую машину. Патока пробирается через не-врагов, и я велю ей использовать их как прикрытие.

Канал Патоки: «Гражданские должны быть за моей спиной, чтобы я могла взять прицел».

Патока легко может стрелять над головами, но я разрешаю ей поступить, как хочет, потому что она умнее меня.

Дракон стреляет. Его мозг решает, кто из людей – командиры, и он убивает их, на каждого по одной пуле. Иногда он убивает водителей. Он передает: «Бах! Цель определена. Бах!»