ПСС. Том 68. Письма, 1895 г. - [100]

В статье всё хорошо. Жаль, что вы не посетили сейчас страдающего Суллерж[ицкого].³ Я на днях был у него и был тронут и поражен его простотой, спокойствием и благодушием. У него настоящий внутренний переворот, ему хорошо везде. Всё, что вы пишете в письме ко мне и в письме Хилк[ову], мне было очень по душе. И письмо Хилкова⁴. Мне это особенно было близко, п[отому] ч[то] я теперь уже две недели опять всеми силами души занят тем же: выразить, как можно проще и бесспорнее, наше миросамопонимание⁵. Ваше деление на 3 вопроса я не оспариваю, но я не люблю делений. Если приходится делать деления, то значит, что еще не вполне овладел предметом. Будем стараться сказать то, что мы знаем нужное, радостное нам и несомненное, и бог (тот самый, кот[орого] вы думаете, что надо обходить) нам поможет. Называя его, я признаю свою недостаточность, стараюсь я, слабое, частное вместилище его, раскрыть себя, ту часть себя, кот[орая] принимает его, чтобы он вошел в меня, насколько я могу и годен принять его. Главное же, он мне нужен для того, чтобы выразить то, куда я иду и к кому приду. В этой однообразной жизни здешней я могу не чувствовать его, обходиться без этой формы мысли и выражения, по при переходе из прежней жизни в эту, и из этой в иную, я не могу не называть им того, откуда я пришел и куда иду, п[отому] ч[то] это есть самый близкий к истинному смыслу дела способ выражения: — от бога к богу: из вневременного и внепространственного и в такое же. Я не спорю с вами и вполне понимаю вас, и одобряю, и уверен даже, что эта ваша осторожность не принять своего произведения за существующее, только придает вам твердости, и что вы только копаете до материка, на к[оторый] можно опереться и к[оторый] не подается. — Письмо политического⁶ очень сильно действует, но как жалко его, что у него нет точки опоры. Вот где ужас, не в карцере, а в выхолощенной душе. Целую вас. Вл[адимиру] Гр[игорьевичу] не пишу, п[отому] ч[то] не успеваю. Москва отнима[ет] ужасно много времени. Письмо его получил и жду их. Квартира прекрасная — братнина — девочки, верно, писали.

Вегетарианская народная книга⁷ очень нужна. Если бы вы не писали, я хотел писать. Заглавие: перестань есть мясо или живое.

Как хорошо и верно вы говорите, что надо не обличать, а просвещать.

В мыслях о сне и бессознательной жизни много хорошего, но опасно отрицательное возводить в положительное и мерять положительное отрицательным. То, что думаю об этом, скажу в другой раз и другом месте.

Л. Т.

Печатается по листам 4 и 5 копировальной книги. Впервые опубликовано в ПТС, II, № 190, стр. 233—234, с датой: «1894 г. окт.». Дата определяется местом письма в копировальной книге, где оно скопировано между письмами к М. А. Сопоцько и Д. А. Хилкову, датированными Толстым: «30 ноября 95 г.».

¹ При письме от 21 ноября 1895 г. Попов послал Толстому: 1) новый дополненный экземпляр своей статьи: «Открытое письмо к обществу»; 2) переписку с Д. А. Хилковым и 3) письмо своего знакомого «политического».

² Этим студентам, в ноябре приезжавшим в Ясную Поляну, Толстой отдал статью Попова, о чем и писал ему 14 ноября. Прислав Толстому новый экземпляр своей статьи «в окончательном виде», Попов просил указать ему адрес студентов, чтобы получить от них статью и внести в нее дополнения.

³ Леопольд Антонович Сулержицкий (1872—1916) учился вместе с Т. Л. Толстой в Школе живописи, ваяния и зодчества в Москве. Осенью 1895 г. был арестован за отказ от военной службы по религиозным убеждениям и помещен в отделение для душевнобольных при военном госпитале. Однако вскоре он, под влиянием просьб родных, согласился нести военную службу и был послан в пограничные кордоны в Туркестан. Позднее был режиссером Художественного академического театра им. А. М. Горького (см. т. 87, стр. 350).

⁴ О письмах Д. А. Хилкова см. в письме № 234.

⁵ В то время Толстой особенно напряженно был занят «Катехизисом», или «Изложением веры», впоследствии получившим свое окончательное название «Христианского учения».

⁶ «Письмо политического», присланное Поповым, описывало тюремные переживания одного заключенного, его знакомого, и было им озаглавлено: «В карцере киевской тюрьмы». Личность автора письма не установлена.

⁷ См. письмо № 184, прим. 7.

233. М. А. Сопоцько.

1895 г. Ноября 30. Москва.

Получил ваши письма и рукопись,¹ дорогой Михаил Аркадьевич, и исполнил часть ваших поручений, а именно — рукопись отправил в Неделю, прося Гайдеб[урова]² снестись об ней с вами прямо, и передал с большим неудовольствием ваше поручение жене,³ последствием кот[орого] был, разумеется, справедливый и законный отказ. Солдат, и не солдат, и людей столь же жалких есть достаточно в виду у каждого, и каждый устанавливает какое-нибудь свое отношение к таким людям и держится его, вмешательство же других людей, всегда бывает только неприятно. Вопросы благотворительности я ведь уже лет 15 тому назад передумал, и перечувствовал, и переболел ими, и давно решил, что надо или всё отдать и ничего не иметь своего, или ничего не давать из того, что имеешь, а играть в милосердие нехорошо. Почему я дам этому, а не тому? На этот вопрос нет и не может быть ответа. И если я даю этому, а не тому, то только п[отому], ч[то] это мне так нравится, и такое давание по нравственному достоинству равняется даванию тому, кто веселит, забавляет меня. Билет солдата возвращаю. —