ПСС. Том 67. Письма, 1894 г. - [9]

Противоречия мировоззрения Толстого сказывались и на его эстетических взглядах. В последний период своей жизни Толстой выдвигал идеал «религиозного искусства», которое должно, по его мысли, объединять людей на основе христианского милосердия и всеобщей любви. Он подчас давал явно неверные оценки отдельным крупным явлениям культуры прошлого, — например абсолютно неверно его отрицание величия Шекспира. Но главное в эстетике Толстого — не его ошибочные суждения, а борьба за реализм и народность художественного творчества.

На протяжении всей своей жизни Толстой рассматривал искусство как важную область человеческой деятельности, которая должна быть подчинена насущным запросам и требованиям народа. Он с непримиримой враждебностью относился к тем литераторам и художникам, которые обслуживают потребности и вкусы пресыщенной барской верхушки. Он боролся за искусство содержательное, понятное народу, правдиво отражающее жизнь. Именно эти стороны его эстетического наследия представляют непреходящую ценность.

Когда Толстой пытался построить цельную эстетическую систему, он неминуемо впадал в противоречия. В его статьях и трактатах, полностью или частично посвященных вопросам искусства, мы всегда видим борьбу «разума» и «предрассудка», переплетение верных мыслей с неверными. Зато на многих страницах писем и Дневников Толстого — там, где он обобщает свою собственную творческую практику, высказывает замечания и наблюдения по конкретным вопросам литературного мастерства, — на первый план, как правило, выступает именно «разум» художника, сильные стороны его мировоззрения.

При всей противоречивости своих общефилософских взглядов Толстой правильно, в материалистическом духе, решал коренной вопрос эстетики — вопрос об отношении искусства к действительности. Он отвергал ходячие в буржуазном обществе идеалистические представления об искусстве как проявлении сверхъестественных, таинственных сил, о художнике как избранной личности, отмеченной печатью божества. Он был убежден, что единственным подлинным источником вдохновения для художника является реальная жизнь. В соответствии с передовыми традициями русской эстетической мысли XIX века Толстой ставил красоту жизни выше красоты искусства.

Еще в ранний период своей деятельности Толстой формулировал свой основной творческий принцип, сказав, что его главный герой, который «всегда был, есть и будет прекрасен, — правда». Этот реалистический принцип Толстой многократно отстаивал не только в своем художественном творчестве, но ив своих статьях, Дневниках, письмах.

«Одна истина, — по словам Толстого, — дороже тьмы возвышающих нас будто бы обманов».²⁹ «Самая простая хорошая жизнь дороже самых прекрасных книг».³⁰ Толстой учил начинающих литераторов черпать материал для своих произведений из самой действительности, а не из литературы: «лучше самостоятельно и независимо от того, что было написано прежде, рассказывать то, что имеешь рассказать».³¹

В своих размышлениях по эстетическим вопросам Толстой исходил из убеждения в том, что искусство, и особенно искусство словесное — большая, могущественная сила, важный фактор человеческой жизни. «Если бы мы всё яснее понимали и больше помнили то, что главная и могущественнейшая сила, которой мы обладаем, есть мысль и выражение ее — слово, мы бы были и осторожнее, где это нужно, и смелее, где это тоже нужно, в пользовании этой силой, и много бы зла уничтожилось и добра прибавилось в мире».³²

Искусство, по Толстому, обладает большой способностью эмоционального воздействия на людей. Оно играет важную и полезную роль как проводник высоких, благородных чувств. Искусство пустое, бессодержательное (а тем более аморальное) оказывает на читателей или слушателей злое, разлагающее влияние. Современная Толстому литературно-художественная жизнь неоднократно наталкивала его на раздумья о том, что искусство может быть полезным или вредным людям в зависимости от своего содержания. Он был убежден в том, что художник несет высокую ответственность за свою работу перед обществом, перед народом.

В 1890 году Толстой записал в Дневник: «Странное дело эта забота о совершенстве формы. Не даром она. Но не даром тогда, когда содержание доброе».³³ Эти строки напоминают нам о том, как высоко оценивал Толстой общественно-воспитательную миссию искусства. Вслед за Пушкиным, видевшим назначение поэта в том, чтобы «чувства добрые лирой пробуждать», Толстой также считал задачей художника воплотить в ярких, доходчивых образах «содержание доброе», донести это содержание до сознания и сердца многих людей. «Искусство, — писал он, — не есть наслаждение, утешение или забава; искусство есть великое дело. Искусство есть орган жизни человечества, переводящий разумное сознание людей в чувство».³⁴

Толстой был твердо убежден, что искусства нейтрального, лишенного тенденции нет и не может быть. Художественное произведение всегда выражает и утверждает логикою образов определенное отношение к жизни. «Как нельзя утаить в мешке шила, так нельзя в художественном произведении скрыть того, что составляет предмет любви автора...»