ПСС. Том 66. Письма, 1891 (июль-декабрь) — 1893 гг. - [165]

Очень легко сказать себе: торговля не доброе дело, не хочу торговать и не буду. Но дело в том, что если вы не хотите торговать, то только потому, что не хотите поступать противно нравственному закону, открытому нам Христом и состоящему в том, чтобы любить бога (т. е. истину, добро) и ближних; а торговля противна любви к богу и направлена на обман этих ближних. Стало быть, вы не хотите торговать только потому, что не хотите нарушить закон любви. Но, отказываясь торговать, вы тоже нарушаете закон любви, вызывая нелюбовь в своих родителях. Как же быть?

Увеличивать в себе любовь; с любовью обращаться ко всем людям, и к покупателям, и к родителям, и делать это не на показ, перед людьми, а перед богом и своей совестью, и положение ваше непременно изменится. — Как? нельзя предвидеть, но непременно изменится, так что вы не будете чувствовать более того противоречия между своей деятельностью и совестью, которое вы теперь испытываете.

Помогай вам бог.

Л. Толстой.

Печатается по машинописной копии из AЧ. Дата копии «3 ноября 1893 г.» не верна, так как Толстой отвечает на письмо Макарова от 12 ноября 1893 г. Датируется приблизительно, на основании ответного письма Макарова от 17 декабря.

Иван Федорович Макаров (р. 1876) — сын мелкого торговца в селе Утешево, Калужской губ.; писал Толстому 12 ноября 1893 г., что, согласно желанию своего отца, «человека необразованного и преследующего одну цель — наживу», он обязан был с двенадцати лет торговать разными мелочными товарами на базаре и ярмарках, но, желая быть «правым относительно своей совести, стал вдумываться в свое положение и нашел, что оно фальшиво и даже очень фальшиво». Спрашивал совета, продолжать ли ему жить «согласно родительской воле», или же отказаться от этой жизни, тем вызвав ненависть родителей.

591. В. Г. Черткову от 9 декабря 1893 г.

* 592. Жану Фино (Jean Finot).

1893 г. Декабря 10. Москва.

Monsieur,

Je suis vraiment désolé du désagrément que vous a causé ma lettre publiée dans l’Echo de Paris.¹ Je crois que vos informations sur différents articles tirés de mes écrits et publiés en français sous de nouveaux titres et dans de très mauvaises traductions, sont parfaitement vraies. Je n’ai jamais approfondi la chose, ne m’y interessant guère. Mais malheureusement pour ce qui est de l’article «Le non agir» — je ne pouvais pas agir de la même manière, et ai été obligé, à mon grand regret, d’insérer ma lettre dans l’Echo de Paris, à cause de promesse que j’avais faite à la «Revue de famille» — de lui donner cet article. La note au bas de la page de votre journal pouvait être comprise de manière à faire croire que j’avais moi-même donné cet article à cette Revue.

Pour ce qui de la traduction, comme je tenais particulièrement à ce que cet article, qui répondait à des idées, émises par des écrivains français,² fut bien traduit, je fis la traduction moi-même et l’envoyais à la rédaction de la «Revue de famille»,³ et à cause de cela je fus très désagréablement impressionné par les bévues et les non-sens, dont est rempli la traduction qui parut dans votre journal. Je vous prie de m’excuser, Monsieur, si je n’entreprends pas le travail inutile de faire des corrections dans cette malheureuse traduction. S’il vous reste quelque doute sur son mérite, toute personne connaissant le Russe (il me paraît même que la connaissance du français suffirait), vous dira que cette traduction est au dessous de toute critique. Je vous prie donc d’accepter mes excuses et mes regrets bien sincères du désagrément que je vous ai causé, bien involontairement, et de croire à l’assurance de toute ma considération.

Léon Tolstoi.

Monsieur Jean Finot (Paris. 32. Rue.de Verneuil).

Милостивый государь,

Я истинно опечален неприятностью, которую вам причинило мое письмо, опубликованное в «Echo de Paris».¹

Я думаю, что ваши сведения о разных статьях, извлеченных из моих писаний и изданных по-французски под новыми названиями и в очень дурных переводах, совершенно верны. Я никогда не углублялся в это дело, потому что нисколько им не интересовался. Но, к сожалению, в отношении статьи «Неделание» — я не мог поступить так же и был вынужден, к большому моему сожалению, напечатать мое письмо в «Echo de Paris», ввиду обещания, которое я дал «Revue de famille», — предоставить туда эту статью. Заметка внизу страницы вашего журнала могла быть понята в том смысле, что я сам дал эту статью в этот журнал.

Что касается перевода, то, особенно дорожа тем, чтобы эта статья, которая отвечала мыслям, высказанным французскими писателями,² была хорошо переведена, я сделал его сам и послал в редакцию «Revue de famille»,³ поэтому я был очень неприятно поражен теми оплошностями и несообразностями, которыми полон перевод, появившийся в вашем журнале. Прошу вас извинить меня за то, что не беру на себя бесполезный труд исправлять этот несчастный перевод. Если у вас остается какое-нибудь сомнение относительно его достоинства, то всякий, знающий русский язык (мне кажется даже, что достаточно знания одного французского), скажет вам, что этот перевод ниже всякой критики. Итак, прошу вас принять мои извинения и очень искреннее сожаление по поводу неприятностей, которые я вам причинил совершенно невольно, и верить удостоверению в полном моем уважении.