ПСС. Том 62. Письма, 1873-1879 гг. - [83]
Вот какие это причины:
(Пожалуйста, слушайте меня внимательно, не сердитесь на это отступление и поправьте, что неточно, уясните, что неясно, и опровергните, что неверно. Это отступление есть в сущности то, что называют изложением метода.)
При всяком научном изложении предполагается, что излагаемая наука неизвестна слушателю или читателю. Если даже что известно, то излагающий науку требует, чтобы читатель забыл то, что он знает, и излагающий начинает с начала определять по-своему, сообразно с имеющимися в виду целями науки, каждое известное слушателю явление.
Полагаю, что вы, прочтя это, уже сами подставили примеры из математических, естественных и политических наук, к[оторые] подтвердили то, что таков прием и ход изложения всех наук.
Прием этот во всех науках естественен и необходим, потому что результаты знания (в какой бы то ни было отрасли наук) не могут быть известны слушателю — он не может понять их и поверить в их действительность, если прежние понятия его о явлениях известной области знания не были исправлены и если он не был введен шаг за шагом в объяснения первых явлений.
Человек не может узнать вес солнца и поверить в истинность вычисления, если ему не показано, что солнце не ходит; и не может поверить в дарвинову систему, если понятие лошади, рыбы и т. д. не заменено в нем понятиями организма и его функциями.
Нужно заметить еще то, что в изложении всех наук прием изложения, поправки, кот[орые] делаются в понятиях слушателя, т. е. способ определения простейших явлений науки, делается не по одному общему закону, но всегда только сообразно с последними результатами, кот[орых] достигла наука (и кот[орые], хотя и известны излагающему, неизвестны слушателю), так что определение простейших явлений представляется и действительно есть произвольно или зависимо от той степени, на к[оторой] стоит наука. Во времена древних говорили: огонь — стихия, во времена Ньютона — истекающие лучи, теперь говорят — движение эфира. Все науки не могут поступать иначе, ибо есть всегда известные излагающему и неизвестные слушателю результаты науки, к убеждению в кот[орых] надо привести слушателя. —
Одна только философия (настоящая философия, имеющая задачей ответить на вопросы Канта, объяснить смысл жизни) не имеет этого свойства других наук, заключающегося в том, чтобы, поправляя первобытные простейшие понятия слушателя и давая им новые определения, привести его к известным излагающему и неизвестным слушателю последним результатам, до к[оторых] достигла наука. Я говорю, что философия (настоящая) не имеет этого свойства, а между тем стоит только почитать все те книги, на обертках кот[орых] написано «философия», для того, чтобы найти во всех этих книгах именно то свойство, кот[орое], по моим словам, чуждо философии.
Это происходит, во-первых, оттого, что многие из этих книг вовсе не философия, как все позитиви[сти]ческие сочинения такого рода, в кот[орых] со всей строгостью применяется и может быть применяем научный метод, другие же — истинно философские книги (Декарт, Спиноза, Кант, Шелинг, Фихте, Гегель, Шопенгауер), но в изложении кот[орых] принят несвойственный предмету метод. (Платон резко выделяется из всех правильностью, по моему мнению, своего философс[кого] метода. Шопенгауер ближе всех к нему.) Все философские сочинения с этой точки зрения подразделяются для меня на три отдела.
1) Матерьялистов, позитивистов, которые, ставя низко и потому неверно цель философии, с полной строгостью применяют к философии общий научный метод и вполне достигают своей цели; но по сущности своей цели остаются вне философии.
2) Идеалисты, спиритуалисты, которые ставят цель философии во всем ее объеме, но для изложения ее берут общие научные приемы, от которых, по мере силы и глубины мысли, они более или менее отступают. (Гегель никогда не отступает, Шопенгауер беспрестанно.)
3) Платон, Шопенгауер и все религиозные учения ставят настоящую цель философий и в изложении ее не держатся научного метода, т. е. не поправляют первобытных и простейших понятий слушателей, а отыскивают смысл жизни, не разлагая на составные части тех сущностей, из кот[орых] слагается жизнь для каждого человека. —
Но вы, может быть, спросите меня, по какому праву я делаю такое смелое подразделение всех философских учений на основании положения о различии метода философии и всех других наук, тогда как необходимость этого различия еще не доказана. —
Необходимость этого различия доказывается следующим:
1) Если справедливо, что научный метод изложения состоит в том, чтобы исправлять понятия слушателя об известных предметах и заменять их известными точными определениями, с целью ввести его путем этих определений до познания общих законов, то очевидно, что в философии прием этот неприменим, ибо на самой высшей ступени философского знания ни одно из тех основных понятий, из кот[орых] слагается филос[офское] знание, не может быть изменено, иначе понимаемо, иначе определено. В астрономии понятие низко ходящего солнца зимою заменяется совершенно другим понятием — перемены положения земли на своей орбите, или в физике или химии понятие огня на светильне — понятием химического соединения; но основные понятия философии, элементы, из к[оторых] она слагается, никогда не могут изменяться и не изменились с тех пор, как мы знаем человечество — ни у дикого, ни у мудреца.
